Лишь недавно в Мюнхене состоялось торжественное открытие мемориала олимпийцам Израиля, трагически погибшим от рук террористов во время XX летней Олимпиады, прошедшей в этом городе 45 лет назад. Мемориал стал не только данью памяти погибших спортсменов, но и символом покаяния Германии, все прошедшие годы не забывающей о своей невольной причастности к их гибели.
Благие намерения ведут в ад
Это была уже не первая Олимпиада на немецкой земле. Игры 1936 года, прошедшие в Берлине незадолго до развязанной Гитлером Второй мировой войны, ассоциируются не столько со спортивными достижениями, как с проявлениями расизма и разнузданной пропагандой. Теперь Германия всеми силами стремилась продемонстрировать свою приверженность миру и дружбе с народами всех стран и, в первую очередь, с народом Израиля, перед которым была в неоплатном долгу. По замыслу организаторов олимпиада должна была пройти в обстановке взаимной любви, дружбы и радости.
Вероятно, это благое намерение сыграло роковую роль в организации мер безопасности. Устроители Игр не хотели омрачать настроение спортсменов и портить впечатление прессы присутствием вооружённых людей, высокими ограждениями и строгим входным контролем. В результате охрана была ослабленной, а войти в олимпийскую деревню мог практически любой желающий – достаточно было облачиться в тренировочный костюм и пробежать через КПП трусцой. Нередко спортсмены, желая сократить себе путь, просто перелезали через ограждение.
Задолго до открытия Игр организаторы обратились к судебному психологу доктору Зиберу с предложением разработать различные сценарии потенциально возможных терактов, дабы службы безопасности смогли подготовить контрмеры. Зибер представил 26 вариантов ситуаций, в том числе и атаку со стороны боевиков ООП. Последняя оказалась почти в точности реализована 5 сентября.
Захват
Шёл девятый день Игр. В 4:30 в ночь на 5 сентября, когда спортсмены давно спали, в их дом проникли без проблем перелезшие через ограду террористы. Одетые в спортивные костюмы, в своих сумках они несли оружие – автоматы, пистолеты, гранаты. Их сообщник заранее похитил ключи двух квартир, в которых размещались израильтяне. В заложники были захвачены 9 израильских олимпийцев. Двое, оказавших сопротивление – судья Вайнберг и штангист Романо, были зверски убиты.
Как только известие о случившемся дошло до Израиля, премьер-министр Голда Мейр обратилась ко всем странам с призывом «спасти наших граждан и осудить совершённые преступления». Террористы же потребовали до 12:00 освободить и обеспечить выезд в Египет осуждённых в Израиле 234 палестинцев, а также двух немецких радикалов из руководства «Фракции Красной армии», содержащихся в немецких тюрьмах. В противном случае они грозили убивать каждый час по одному заложнику. Тело убитого Вайнберга они демонстративно выбросили из дома. Ответ Израиля последовал немедленно: никаких переговоров с террористами, дабы не сделать их стимулом для новых атак в будущем. Правительство ФРГ отвергло предложение Израиля направить в Мюнхен команду спецназа. Вместо этого немцы предложили палестинцам любые деньги за освобождение спортсменов, а высокопоставленные лица были готовы стать заложниками вместо них. Но террористы ответили: «Для нас деньги ничего не значат, как и наши собственные жизни». Переговорщики смогли добиться лишь того, что террористы пять раз отодвигали свой «крайний срок».
А Игры продолжались, пока растущее международное давление на МОК не вынудило его приостановить соревнования на 12 часов. В олимпийскую деревню был введен небольшой отряд пограничников в спортивной форме, под которой скрывались автоматы. Оперативного плана освобождения заложников не было. Полицейские ожидали приказов, а журналисты снимали всё происходящее, тут же передавая в прямой эфир свои репортажи. В результате террористы, увидев по телевизору, как полицейские прячутся на крыше, пригрозили немедленно убить двух заложников. Полицейским пришлось отступить.
Министр Геншер и глава олимпийской деревни Трёгель были допущены к заложникам, чтобы убедиться, что те живы. По возвращению они заявили, что террористов не более пяти. Исходя из этого ошибочного представления и планировалась дальнейшая операция. В 18:00 террористы выдвинули новое категоричное требование: немедленно предоставить им с заложниками самолёт, а также вертолёты, чтобы добраться до аэропорта.
Последний акт трагедии
В 22:30 террористы вместе с заложниками на двух вертолётах прибыли на военно-воздушную базу, где их ожидал Боинг-727. В самолёте должны были находиться пятеро полицейских, переодетых в лётную форму. Предполагалось, что когда, согласно договорённости, главарь вместе с одним сообщником зайдёт в самолёт, чтобы осмотреть его, они немедленно будут уничтожены, а вышедших из вертолётов оставшихся 2-3 захватчиков нейтрализуют снайперы. Однако полицейские, опасаясь подрыва самолёта, без приказа покинули его. Увидевшие самолёт пустым, террористы поняли, что это ловушка. Выскочив на взлётную полосу, оба бросились обратно к вертолётам, на ходу стреляя по освещающим лётное поле прожекторам. Теперь стал очевиден недостаточный профессионализм (если не сказать, полное его отсутствие) тех, кто был повинен в кризисной ситуации и теперь отчаянно пытался разрешить её.
Наспех составленный план операции не сработал. Были задействованы 5 полицейских снайперов, которые на самом деле были просто любителями спортивной стрельбы, вооружёнными короткоствольными армейскими винтовками без оптических прицелов. Да и расположили их так неудачно, что они оказались на линии огня друг друга, раций для связи стрелки не имели. Вертолёты с террористами приземлились не в расчётном месте, да ещё и развернулись так, что исключили возможность работы снайперов по террористам, когда те появятся в открывшихся дверях. Об использовании бронетехники подумали поздно. Вызванные всё же на аэродром бронетранспортёры попали в дорожную пробку и прибыли, когда всё уже было кончено.
Пока два террориста бежали назад к вертолётам, один из «снайперов» открыл огонь с целью уничтожить главаря, но промахнулся. А тот, добежав до одного из вертолётов, расстрелял из автомата четверых заложников, а затем кинул внутрь гранату. После взрыва вертолёт сгорел вместе со всеми, кто в нём оставался. В начавшейся вслед за этим беспорядочной перестрелке неизвестно от чьих пуль погибли все заложники, находившиеся во втором вертолёте. Итогом бездарно проведенной операции стала гибель 11 заложников, одного полицейского и пяти террористов. Трое оставшихся в живых бандитов были схвачены полицией.
После битвы
6 сентября на Олимпийском стадионе в присутствии 80 тысяч зрителей и олимпийцев была проведена поминальная служба. Семьи погибших представляли вдова одного из спортсменов, а также мать и брат Вайнберга, Клаус, который умер прямо на стадионе в результате сердечного приступа. Были приспущены олимпийский флаг и флаги большинства стран-участниц Олимпиады. Десять арабских стран отказались это сделать.
8 сентября ответом на теракт стал налёт израильской авиации на 10 баз боевиков ООП, приведший к гибели многих из них. Правительство Германии выполнило требование лидера Ливии Муамара Каддафи и передало ему трупы убитых в Мюнхене террористов. Израиль настаивал на том, чтобы отдать ему для суда террористов, оставшихся в живых, но канцлер Брандт ответил, что суд должен состояться в Германии. Однако спустя некоторое время всю троицу отпустили в ходе обменной сделки после угона самолёта Люфтганзы.
После мюнхенской трагедии в Германии появилось подразделение спецназа GSG-9, которое в 1977 году в Сомали успешно провело освобождение пассажиров захваченного самолёта. По приказу Голды Мейр спецслужбами Израиля были проведены секретные миссии «Гнев Божий» и «Весна молодости», задачей которых было выявить и уничтожить всех, так или иначе, причастных к убийству в Мюнхене. На это потребовалось несколько лет, но поручение премьера было исполнено полностью.
