В 1866 году немецкое имперское княжество Гессен-Кассель и свободный город Франкфурт-на-Майне были аннексированы Пруссией, войдя в состав провинции Гессен-Нассау. А в 1867 году в провинции появились два равнозначных по политической мощи и управленческому статусу административных центра Кассель и Висбаден.
По распоряжению министра внутренних дел в 1868 году в Висбадене была создана единая тюремная структура для всего центрального региона. Министр-президент Пруссии увидел в этом решении ущемление прав Франкфурта и распорядился создать в городе свою собственную тюрьму. Так во Франкфурте появилось первое тюремно-исправительное учреждение, персонал которого насчитывал 25 человек.
Этим было положено начало новой инициативе горожан, решивших собственными силами помогать заключенным, приговоренным на долгие годы к лишению свободы. Учитывая же в то время необыкновенную набожность населения, милосердие и участие в судьбе нуждающихся, как главные добродетели Христианства, стали основными побудительными мотивами в отношениях друг к другу. Шли годы. Национальные традиции по оказанию нуждающимся бескорыстной помощи постепенно превращались в национальное движение волонтеров.
В середине XIX века в Германии была создана уникальная негосударственная система по оказанию благотворительной помощи нуждающимся «Эльберфельдская система заботы о бедных». Добровольные попечители брали на себя заботу не только о проживающих в нужде семьях, но и заключенных, чья участь в связи с плохими условиями содержания оставляла желать лучшего. Именно эта система и явилась точкой отсчета национальной волонтерской деятельности в современной Германии, формируя и внедряя идеологию милосердия в сознание общества. На рубеже XIX и XX веков зародилось одно из самых старых и многонациональных волонтерских движений – «Красный Крест», отклик которому сразу же нашелся в Германии. Так образовалась самая крупная на сегодняшний день немецкая благотворительная организация «Немецкий Красный Крест».
Вдохновленные идеей восстановления разрушенных во время Первой мировой войны исторических памятников и городских инфраструктур молодые люди объединялись в добровольные организации, не получая за свою работу никакого материального вознаграждения. Но там, где идет война, гибнут люди, а солдаты уже хладнокровно убивают друг друга, там начинается мародерство, коррупция, предательство, унижения и злоупотребления властью, там один шаг до еще более тяжких преступлений.
Во время Первой мировой войны тюрьмы оказались переполненными, и на работе с заключенными быстро сказался нехватка специального тюремного персонала. Следуя укорененным в Германии традициям волонтерской деятельности, многие граждане приняли на себя заботу по оказанию помощи и поддержке заключенным. Так зародилась новая социальная городская структура «Смена перспективы». Главный принцип работы сотрудников общества с заключенными основывается на искреннем желании каждого осужденного к смене своего нынешнего статуса и возвращении к цивилизованной жизни.
На тему перевоспитания преступника и возвращения его в общество к привычным будням я провела интересную беседу с управляющей социальной службы общества «Смена перспективы» (Perspektivewechsel) Кристиной Бауман (Christine Baumann). Наша с ней беседа имеет большое социальное значение – кроме того, что она отражает социальную политику в Германии и рассказывает о традиционном движении волонтеров, любой, кто ищет для себя ангажемент, может попробовать себя и в этой области.
Наказание не должно быть возмездием
Уголовно-исполнительная система Германии относится к одной из самых старейших и самых совершенных в Европе. Не только государственный аппарат и специализированные психологи работают над ее улучшением. Сами заключенные могут предложить свои варианты, выявляя недостатки и предлагая собственные решения. Важнейшим инструментом перевоспитания преступника является полное доверие к человеку, оказавшемуся на скамье подсудимых. Именно с этой целью в немецких тюрьмах широко применяется практика заключения осужденных в отделениях свободного режима.
Несмотря на очевидность силовой направленности применяемых мер, отношение общества к осужденным и заключенным предусматривает долю понимания: каждого из них толкнули на совершение преступления сложные жизненные обстоятельства и непростая судьба. Основным методом перевоспитания преступника в Германии является не возмездие в виде заключения в учреждении строгого режима с нечеловеческими и неоправданными по своей жестокости условиями. Смысл наказания состоит в изоляции от общества на условиях, способствующих переосмыслению образа жизни, образа мышления и поиска причин, приведших на скамью подсудимых. Хотя, в чем убеждена Кристина Бауман, изоляция преступника от общества в четырех каменных стенах и с решетками на окнах лишь превращает его в податливый и уже ни к чему не способный механизм. Все большее отдаление от социума вряд ли ускорит ресоциализацию.
Преступление – следствие, а не причина
Причины, по которым женщины переступают черту закона, различны, но частично поддаются анализу. Детские травмы и срывы нередко отражаются на формировании личности. Детская психика сразу же выбирает антиобщественный путь устранения сложностей. По сравнению с мужчинами, женщины по большей части сами являются жертвами преступлений, принуждений, обманов и сексуального насилия. Это приводит к стрессам и необратимым последствиям. Но женщина, как личность, открытая, готовая к общению, не боящаяся откровений и искренности, без ложного стыда готова принять помощь со стороны. Ей и в голову не придет оценивать себя за это слабой и несостоятельной. Женщина скорее раскроет душу, примет соучастие, оценит взаимопонимание и задумается перед принятием экстремального шага об ответственности перед другим человеком, в первую очередь, ее ребенком. Она сконцентрирована на принадлежности другому человеку, на создании ее мира, в котором очень часто умение показать слабость и является ее силой. И если мужчине свойственна внешняя агрессия, как самозащита, в женщине говорит материнское начало, ей тяжелее выразить страдания через действия – это противоречит женской природе. Отсюда понятно обращение к наркотикам и возникновение наркотической зависимости. Каждая решившаяся на правонарушение женщина не задумывается о том, что ее может настигнуть око правоохранительных органов со всеми вытекающими последствиями.
У мужчин ситуация выглядит намного сложнее. Причины мужской преступности нужно искать в особенностях душевного строения. Устоявшийся под влиянием общества ложный стереотип поведения: мужчина-альфа–самец, мужчина-диктатор, мужчина-лидер, мужчина-победитель, в действительности ломает не экранного и самого заурядного мужчину, заставляя выискивать у себя комплексы неполноценности. Более же замкнутый мужской характер рождает внутренние конфликты и вызывает ощущение стыда при несоответствии конъюнктурного образа реальному прототипу.
Даже при сложностях во взаимопонимании со спутницей жизни, не говоря уже о производственных конфликтах, мужчина замыкается, откладывает нерешенные вопросы как можно на дальше, надеясь, что со временем все образуется само. Страх прослыть душевно слабым, зависимым, ведомым часто замыкает мужчину на самом себе. Зависимость от общественного мнения является у сильной половины самой его слабой стороной: даже обращение к врачу, в особенности по деликатным поводам, многие рассматривают как сдачу позиций и свидетельство несостоятельности. Но неизбежно рождающиеся эмоции от не находящих выхода стрессов рано или поздно должны найти другой выход. Именно поэтому сердечными заболевания, инфарктами, инсультами чаще страдают мужчины.
Менее сильные, скрытные, замкнутые, тщеславные ищут более тяжелые пути для самореализации и самоутверждения. Запутавшись окончательно, подверженные общественному влиянию мужчины поддаются соблазну употребления наркотиков или спиртного. Девяносто процентов преступлений совершается на почве наркотической и алкогольной зависимости или в качестве доказательства миру: «Рано вы меня списываете! Я еще себя покажу!».
Невостребованность, неудовлетворенное честолюбие или выпадение за борт активной жизни заставляют многих впасть в отчаяние и решать личные проблемы антиобщественным образом.
Виноватого без вины не бывает
При расследовании преступлений бросается ретроспективный взгляд на всю предыдущую жизнь преступника. И даже генетическая предрасположенность и косвенное влияние дальних кровных родственников найдут оправдательный мотив у бдительного психолога-криминалиста. Потому что для многих преступление, совершенное сегодня, есть ничто иное, как незавершенный диалог с прошлым и, соответственно, вызов обществу в будущем. В частности, это касается серийных убийств или задуманного и осуществленного преступления на почве мести. И даже попытки самоубийств среди заключенных совершаются от страха перед неопределенным будущим. Перед отсидевшим срок за экономическое преступление менеджером закрыты все двери. Убийца никогда не смоет с себя страшную репутацию.
Сломанным и запутавшимся людям психологическая поддержка нужна в первую очередь. Но даже в заключении, где все равны, мужчины стараются избегать профессиональной помощи психологов и психотерапевтов. В особенно тяжелых случаях заключенного приходится ставить перед выбором: за отказ от бесед с психотерапевтом последует лишение заслуженного краткосрочного выхода на волю. Но проблема в том и заключается, что помочь можно лишь тому, кто сам того желает. Если заключенный убежден, что оказался за решеткой по ошибке кого угодно, но только не по своей собственной вине, работать с ним практически невозможно. Приходится прикладывать громадные усилия, чтобы объяснить – наказываем не мы, наказали они себя сами. А мы протягиваем им руку помощи.
Страх не оказаться героем своих собственных грез и стремление к ошибочным идеалам, что свойственно сегодня очень многим, может привести к печальным последствиям.
