Моббинг или, что более привычно нашему менталитету, травля – форма психологического насилия в социально-общественных формациях. Причем, абсолютно в любой группе: от семьи (бывает и такое) до производственного коллектива. Наиболее активное применение моббинг получил в школах — среди субъектов с несформированной психикой и ярко выраженном стремлении к исключительности, а также в рабочих коллективах, где конкуренция является основной движущей силой партнерских отношений. Знакомо?
Последние же несколько лет психологов весьма обеспокоил факт проникновения моббинга в Интернет. Это означает, что укрыться от маниакального и целенаправленного преследования невозможно даже в стенах собственного дома.
Потенциальной жертвой травли может стать каждый, но наиболее высоки шансы у неординарных личностей, т.е. тех, чей образ мышления не вписывается в принятые большинством стереотипные рамки. И лишь в очень редких случаях можно сказать, что жертва сама виновна в возникших проблемах, хотя именно незаурядность или нетрадиционность поведения и спровоцировали настойчивые преследования публики.
Я и сама однажды попала в эпицентр сетевых страстей, став центром внимания сотен, по сути, неадекватных и как будто клонированных копий предводителя. Причиной длительного «артобстрела» явилась моя статья, опубликованная в одном из СМИ в связи с 20-летней годовщиной вывода советских войск из Афганистана. Организовал прессинг, превратившийся в массовый психоз, один из ветеранов той войны, позиционировавший себя журналистом и продекларировавший только ему принадлежащее право на истину и ее толкование. Иначе говоря, поводом для моббинга в моем случае послужили так называемые корпоративные отношения и соперничество с его стороны на почве профессиональной востребованности. Сумасшествие прекратилось, как только я перестала реагировать.
В наше время моббинг в Интернете, когда практически каждый член человеческой общности зарегистрирован в одной из множества социальных сетей, превратился в основное орудие расправы с конкурентами или личными врагами. Но главный вопрос до сих пор остается без ответа: «Как противостоять травле вошедших в кураж иной раз нескольких десятков сотен утративших человеческих облик особей, и какие возможны меры для предотвращения дальнейшего и часто непредсказуемого развития событий?». Лотар Драт (Lothar Drat), известный социолог-психолог с большим профессиональным стажем, приоткрыл в персональной беседе завесу над причиной возникновения неизученного пока сетевого моббинга или по-научному Cybermobbing и дал ряд рекомендаций — что делать и как вести себя, если вы оказались на месте преследуемого.
Давайте для начала отвлечемся от принадлежности моббинга к сетевым ресурсам и остановимся на том, что такое моббинг в принципе, какие условия являются благодатной почвой для его возникновения, и что движет человеком, спровоцировавшим психическую атаку толпы.
Право на исключительность
Причиной для травли 13-летней Леоноры в гимназии стали подаренные девочке родителями модные и дорогие кроссовки. Как оказалось, ее лучшая подруга с ярко выраженными задатками лидера имела точно такую же пару. Ущемленное самолюбие подруги не выдержало подобного испытания, и она, зарегистрировавшись на одном из Интернет-порталов, создала «группу поддержки». К травле мгновенно подключились сотни анонимных сверстников, увидевших в конфликте подруг повод для развлечения и возможность к разрядке накопившегося психологического напряжения. Истерия прекратилась лишь после того, как родители обратились к директору гимназии. Но Леонора, «покусившаяся» на достоинство подруги, в состоянии тяжелого нервного срыва попала в больницу.
Пример характерен для моббинга, возникающего в связи с конкуренцией среди подростков, где отличительными признаками пока еще служат внешние отличия и стоимость приобретений, но что показательно – за чужой счет. В этом возрасте, когда еще не приобретен жизненный опыт и не сформировано мировоззрение, шкала персональных ценностей построена на иных критериях, нежели у многих взрослых, представляющих собой значимость, прежде всего, личностными достижениями. Леонора могла бы прекратить кампанию, если бы попросту не реагировала на оскорбления, т.к., безусловно, обладала правом иметь точно такие же кроссовки, как и ее лучшая подруга.
Не забывайте, что в основе любого преследования всегда находится свойственная любому человеку демонстрация собственной силы. Многими же движет примитивное желание к проявлению насилия над себе подобными — для них это единственная возможность заявить о своей значимости в среде общения. И что особенно печально, прессинг инициируют высокоорганизованные и хорошо образованные личности — ведь часто применяемые методы психологического воздействия отличаются особой изощренностью. Что нельзя отнести к толпе последователей и примкнувших — чаще всего это присоединившиеся к азартному аттракциону «случайные прохожие», не будучи даже в курсе: «А в чем, собственно, дело?».
Право на личную собственность
Второй пример носит характер маниакального преследования по личным мотивам. Местом действия стала небольшая деревня, отличающаяся от города лишь числом проживающих жителей, уровнем же модернизации ни в чем не уступавшая городскому стилю жизни. Молодому Феликсу 25-ти лет, работавшему почтальоном, приглянулась учившаяся в университете ближайшего города дочка соседа, 23-летняя Ангела, не испытывавшая к нему взаимных чувств. После многократных и настойчивых предложений к близости и полученных в ответ насмешек, амбициозный молодой человек придумал коварную и мерзкую по своей сути месть. Он смонтировал клип, в котором якобы Ангела признается в отказе от нагулянного ребенка, потому что на самом деле не учится, а подрабатывает в городе проституткой. Исповедовавшаяся в клипе девушка внешне напоминала Ангелу, и даже совпадали манера разговора и голос. Отвратительный сюжет был назван ее именем. Не придумав ничего более умного, молодой человек разослал «компромат» по всем соседям и знакомым.
По деревне прокатилась волна сплетен, сопровождавшаяся взрывами возмущения, но не клеветой, а «позором» Ангелы. Отец девушки, приняв близко к сердцу реакцию соседей, получил инфаркт, мать слегла с тяжелым душевным расстройством. Сама Ангела, с вывернутой наизнанку душой, растоптанная, на плечи которой свалилась настоящая беда и все хозяйственные проблемы, оставила университет и с помощью городских подруг занялась продажей дома и переездом в другое место. Как вы могли заметить, Феликс сфабриковал сюжет, который для него самого оказался бы решающим при знакомстве с девушкой. Ангела могла бы избежать всего этого кошмара, если бы спокойно объяснила Феликсу, что он ей не нравится, а уж речи о близких отношениях и вообще быть не может.
Подруги посоветовали обратиться в прокуратуру. Но дело так ничем не закончилось — автора клипа найти не так и просто, а для предъявления Феликсу обвинения в намеренной лжи не хватило доказательств — мало ли бродит в сети видеосюжетов, напоминающих то или иное реальное лицо. Более того, скорость развития событий в Интернете настолько высока, что мало кто из правоохранительных органов может принять действенные контрмеры.
Но основной трагизм истории заключался в том, что почти никого из жителей деревни не заинтересовало, в какой же степени сфальсифицированная информация соответствовала правде. А все потому, что она касалась персоны из ближайшего окружения. И уже не играли роли ни сложившаяся репутация добропорядочного человека и заботливого семьянина, ни его действительные заслуги, ни авторитет среди знакомых — чем гнуснее ложь, тем глубже проникают ее корни в подсознание зрителей. Любые оправдания жертвы лишь усугубляют «вину». Знаете почему? Потому, что они свидетельствуют о неуверенности человека. Кроме этого, тема личных отношений в наше время самая востребованная и почитаемая. Один из популярнейших жанров публикаций – желтая пресса, самые большие тиражи – у бульварных газет, самые высокооплачиваемые журналисты – папарацци. За взгляд в замочную скважину многие готовы заплатить большие деньги. А Интернет опять-таки оказался лишь средством передачи информации — вместо традиционных анонимных писем, звонков из уличных телефонов-автоматов с измененным голосом и запуска информации через соседок достаточно воспользоваться возможностями современной электронной связи.
Право на труд
Одним из наиболее популярных видов моббинга в наше время стал прессинг в рабочем коллективе — конкуренция между коллегами всегда была магистральной линией жизни предприятия, а в период экономического спада, стабильной безработицы и банкротства многих предприятий, борьба за рабочее место, получившая статус настоящей войны, нередко превращает разумных людей в диких животных. Как уверены многие борцы, в бою все средства хороши и оправданы конечной целью. В таких случаях в ход идет любой компромат — от случайного промаха на работе до намеренной подтасовки фактов и подделывания доводов.
Но что действенно в такой ситуации? Донос начальству, как непосредственному, так и вышестоящему (что чревато последствиями — начальники не любят, когда перепрыгивают через их головы) не всегда приносит ожидаемые результаты. Моббинг создает должный эффект лишь при психологическом штурме для абсолютной деморализации жертвы и ее полной дезориентации в пространстве. При моббинге на рабочем месте упор всегда будет сделан на профессиональную непригодность жертвы. Но, т.к. оценка недостаточного для занимаемой должности мастерства может быть субъективной и не совпадать с мнением начальства, инициатор обязательно присовокупит пару некрасивых поступков из личной жизни врага-соперника, чем вызовет в душе начальника, так или иначе следящего за имиджем подчиненных, обоснованные сомнения: «А стоит ли вообще иметь дело с таким сомнительным субъектом? Своим присутствием он наносит вред мнению о нашей фирме».
Пожалуй, это одна из самых сложных ситуаций, где жертве необходимо сохранять душевное спокойствие и на трезвую голову обдумать стратегию поведения. В первую очередь необходимо разобраться, ради чего один человек затеял публичную казнь, и установить связь между причиной выбранной методой и конечной целью. Но прежде всего, советуем не реагировать на выпады: если первые обвинения еще могут соответствовать заданному направлению, то позже атака превращается в поток грязи, когда контекст повествований уже затрагивает нижнее белье жертвы в прямом и переносном смысле. Страждущие залезают в постель к основному персонажу, выясняют количество жен/мужей, внебрачных и брошенных детей, источник финансирования и существования. При ответной реакции жертвы толпа озвереет от… счастья: „Хлеба и зрелищ!“.
Противостоять организованному напору очень сложно – для этого нужно иметь закаленную душу и крепкие нервы. Самая лучшая ответная реакция – абстрагируйтесь от нападения и… просто выключите компьютер: „Вы все – фантомы и существуете только в моем воображении“. Но если преследование уже затрагивает материализованный аспект жизнедеятельности – начинаются звонки руководству фирмы, устанавливается контакт с ближайшими родственниками или членами семьи, передается друзьям конфиденциальная информация – обращайтесь в правоохранительные органы.
Где я живу и где существую
Как видите, многие давно уже незаметно для себя создали альтернативный реальному виртуальный мир и воспринимают в нем критику или оскорбления в свой адрес очень болезненно. Но в том и состоит основная сложность моббинга в сети — зарождается в материализованной жизни, но переходит и растекается в Интернете, который служит ничем иным, как орудием производства и средством доставки информации. Поводы же для преследования остаются те же, что и раньше — земные: зависть, попранное чувство достоинства, обиженное самолюбие, ущемленное честолюбие, задетая гордость, затронутые интересы. Инициатор же моббинга, каким бы он ни был, отталкивается от свойственных ему слабостей и организует травлю жертвы, моделируя под себя стиль обратной реакции, т.е. нажимая на те точки, которые оказались бы болезненными для него самого. Журналист инициирует кампанию травли против коллеги, представляя в сети несостоятельность опубликованной информации, демонстрируя стилистические ошибки или подтасовку собранных сведений. Основным же ударом организатор сделает сообщение об оскорблении конкурирующим автором чести и достоинства героя репортажа. Врач использует в качестве весомого аргумента недостаточную квалификацию врага, желание пациентов перейти к другому специалисту и в качестве козыря заявит о высокой смертности пациентов. Инженер докажет слабую профессиональную компетенцию конкурента, но сенсацией окажется не подлежащий сомнению факт нанесения предприятию морального вреда и имущественного ущерба. Мы не ошибемся, если назовем моббинг в рабочем коллективе дискриминацией профессионализма жертвы.
В личной жизни жертвами чувствуют себя люди, которым в детстве, да и в юношеские годы, постоянно приходилось отстаивать право на внутреннюю свободу и независимость от мнения окружающих, будь то родители, ровесники с детской площадки, одноклассники или учителя. Позже отношения с обществом у такого человека трансформируются в постоянную необходимость идентификации своего Я и доказательства правоты содеянного.
Что делать?
Эксперты признают наличие данной проблемы, но вместе с тем считают, что на уровне IT-специалистов изменить что-либо пока нереально. Ведь речь идет не об устранении технических недостатков работы Интернета, а уже затрагивается вопрос смещения сознания миллионов пользователей. Единственным способом повлиять на хулиганов в Интернете остается только система штрафов, так называемых банов. Но и она несовершенна, а модераторы социальных сетей иногда физически не могут за всем уследить. А тем временем 10 процентов попадающих под виртуальную атаку лиц получают серьезные психологические травмы и срывы, а пять процентов заканчивают попыткой суицида. В реальности это десятки и десятки тысяч…
