В 21-м номере журнала Spiegel появилось интервью профессора-экономиста из университета Вюрцбурга Петера Бофингера (Peter Bofinger). Профессор высказал мнение, что пользование наличными деньгами в наше время — полный анахронизм. Если бы Бофингер был просто „одним из“ профессорского корпуса немецкой науки — это одна история. Но Бофингер — один из пяти экономистов, составляющих высший экспертный совет по экономике (Sachverständigenrat zur Begutachtung der gesamtwirtschaftlichen Entwicklung), так называемый „совет мудрецов“. Мнение специалиста такого статуса запустило волну дискуссий на заданную тему.
Здесь уместны два слова об упомянутом экспертном совете. Этот орган получил правовой мандат в 1963-м году (в это время, напомню, Людвиг Эрхард, „отец немецкого экономического чуда“, из кресла министра экономики пересел в кресло канцлера). Назначение членов совета и его задачи регламентируются специальным законом. Совет занимается анализом макроэкономической ситуации и прогнозами развития экономики. Эксперты указывают на возможные негативные тенденции и рекомендуют возможности их избежать, но не предлагают рекомендаций для конкретных экономических и социальных стратегий.
Итак, какие аргументы выдвигает Бофингер (кстати, самый опытный член совета, состоящий в нем с марта 2004-го года)? Самые весомые из них: мощный удар по „китам“ черного бизнеса — коррупции, нелегальному рынку труда и наркоторговле. Давно установлено, что снижение доли наличных расчетов пропорционально увеличивает налоговые поступления — понятно, что электронные платежи отслеживаются эффективнее, чем движение наличности. Обработка операций с наличными обходится вдвое дороже, чем обработка электронных платежей, так что налицо прямая экономия средств.
С интересом относятся к предложению правоохранительные органы — им есть что сказать на эту тему. Шенгенское соглашение и рост восточноевропейской преступности добавило головной боли стражам порядка. К примеру, в Дании за последние 10 лет практически удвоилось количество карманных краж, нападений на инкассаторов, ограблений магазинов и заправок. Как поправит положение отказ от наличных денег, можно проиллюстрировать на статистике шведских банков. Стремительное увеличение доли электронных платежей (сегодня доля наличных в денежном обороте страны составляет всего 3% при среднеевропейском показателе 9%) так сказалось на показателях преступности: в 2008-м году в Швеции было зарегистрировано 110 ограблений банков, в 2011-м — 16, в 2012-м — всего 5!
Попутно Бофингер в своем интервью отметил, что „перекос“ наличности в сторону купюр большого номинала способствуют криминалу: 500-евровые купюры составляют почти треть наличной европейской валюты, при этом они практически не используются в розничной торговле, а нужны по большей части при совершении сомнительных сделок. Если в Европе откажутся от наличности, то криминальным элементам придется туго, особенно, если примеру стран еврозоны последуют США, Великобритания и Швейцария.
Надо сказать, что в заявлении Бофингера нет ничего революционного. Все последние годы то в одной, то в другой стране появляются сообщения что, например, Норвегия (Дания, Швеция) в скором будущем откажутся от наличных денег, причем все заявляют, что сделают это первыми в мире (а может быть не надо никаких первых, а, по Бофингеру, сделать это одновременно?). Симптоматично, что эта идея преподносится в числе мер стимулирования экономики, ее эффективность рассчитана специалистами самой высокой квалификации.
Что же, как говаривал незабвенный Н. Хрущев, цели ясны, задачи поставлены — за работу, товарищи? И нет никаких аргументов против?
Есть такие аргументы. Опросы показывают, что большинство населения настороженно относится к полному отказу от наличности (как, собственно, к любым ортодоксальным категоричным вещам — людям, особенно пожилым, свойственен некоторый консерватизм). Одно возражение звучит так: у человека должна быть возможность платить за товары и услуги, нигде не регистрируясь. Другое — так: наивно полагать, что преступность пойдет на убыль в случае отказа от наличных.
В самом деле, если история денег ведет свой отсчет примерно с 7-го века до н.э., то история фальшивых денег, надо полагать, короче лишь на несколько недель. Появление кредитных карт и электронных платежей вызвало к жизни мошеннические схемы с их использованием. На смену фальшивомонетчикам и бандитскому гоп-стопу пришел гоп-стоп хакерский.
Идея отказа от наличных денег прозвучала в 2011-м году и в России. Здесь теневой рынок по оценкам экспертов составляет до 30%, за наличные покупаются жилье, земля, автомобили и пр., объемы сделок, как правило, занижаются. Это побудило главу Сбербанка Германа Грефа обратиться к высшему руководству с письмом о том, что объем наличных операций затрудняет работу банков и препятствует превращению России в международный финансовый центр.
Но глобальный отказ от наличных в России — идея скорее экзотическая. Наличность составляет примерно четверть денежной массы (сравните с показателями Европы). Кроме того, для осуществления электронных платежей нужно пользоваться интернетом, а Россия — это не только большие города, пенсионеры во глубине сибирских руд, откуда и до ближайшей сберкассы добраться можно только вертолетом, при слове интернет вздрагивают и крестятся. Так что электронные деньги пока что возможны только в местах с развитой инфраструктурой.
Так каково же ближайшее будущее наличных денег? Цифры говорят сами за себя: если доля денег, которые нельзя взять в руки, уже поднялась в самой продвинутой стране до 97%, то процесс дойдет до логического завершения сам собой. Все поговорки уйдут в прошлое: деньги нельзя будет „попробовать на зуб“, они не будут „пахнуть“ и их „куры“ не будут „клевать“. Уделом нумизматов будущего станут разве что юбилейные монеты, выпущенные к 10-летию исчезновения монет.
