Кирпичное приземистое здание с решетками на окнах, сплошной высокий деревянный забор, массивные металлические ворота с эмблемой учреждения юстиции и бросающейся в глаза шокирующей надписью: «Женская тюрьма. Отделение матери и ребенка». Вы удивлены? Не удивляйтесь. Хотя со стороны звучит ужасающе. Но только со стороны.
Нет такого закона в Германии, согласно которому можно разлучить маму с ребенком лишь потому, что мама оступилась: если совершенное ею преступление никоим образом не касается благополучия ее чада, ребенка от мамы, как правило, не отнимают. Мой собеседник – Клаус Херннес (Klaus Hernnes), начальник отделения «Мать и ребенок» женской тюрьмы Пройнгесхайма в интервью на беспрецедентную тему «Мать и дитя в немецкой тюрьме» еще раз подчеркнул – на развитие ребенка сказывает влияние не только личность мамы, но также и философия общества, впрямую заинтересованного в душевном здоровье подрастающего поколения. Мне стоило немалых трудов получить разрешение на фоторепортаж в стенах подобного отделения.
В сопровождении начальника обхожу территорию и все относящиеся к тюрьме помещения. На моем пути оборудованная детская площадка, похожая на ту, что перед моим домом: горка, качели, избушка, песочница. Далее по курсу – контрольно-пропускной пункт или, говоря специальным языком, – КПП. На посту из-за пуленепробиваемого стекла меня приветствует вахмистр-охранница. Разрисованные зайчиками и медвежатами стены меньше всего соответствуют цели заведения. Перед входными дверями составлены коляски для прогулок. Обходим игротеки, комнаты отдыха, кухню-столовую, заглядываем в группу детского сада, ничем не отличающегося от обычного, что на воле.
Мы попали на завтрак – мамы на работе, воспитательницы в кругу детишек принимают непосредственное участие в важном процессе. Поднимаемся на второй этаж. Антураж тюремного коридора – единственное место, обозначающее профиль учреждения. Я осматриваю камеру, где размещены заключенная мама с ребенком. Детская кроватка, мамина постель, стол, стул, шкаф, холодильник. На детской кроватке игрушки. Чисто, уютно, умиротворенно. Комната абсолютно не похожа на камеру… если не смотреть на решетки на окнах.
«Выживает сильнейший»
Пенитенциарная система в Германии направлена не на испытание осужденного жестокостью и заключение в нечеловеческих условиях, а на изоляцию от внешней среды в качестве меры воспитательного воздействия. Исправление, согласно немецкой теории перевоспитания преступника, означает полную реасоциализацию и возвращение в социум, что не отрицает предоставления в местах лишения свободы бытовых условий согласно нормам цивилизованной жизни. Злоба и ненависть провоцируют в ответ агрессию, но только в сто крат сильнее, превращая еще не потерянного для общества правонарушителя в обозленного и утратившего человеческий облик зверя. Сторонники радикальных мер критикуют гуманные методы, заявляя о невозможности перерождения преступника и бессмысленности человеческого отношения. Тем не менее, нельзя отрицать очевидные результаты работы с правонарушителем, за основу которой взят возврат в точку отсчета – хотя эта идея в различных кругах признана утопической. Распад личности лежит в основе неверного выбора и фатальной ошибки, а далее уже включается механизм воздействия на подсознание силою собственных заблуждений. Но несмотря на скепсис, комплекс исправительных мероприятий с индивидуальным подходом функционирует, в основном, исправно, а уровень преступности в Германии не соизмерим с другими странами. Поэтому немецкое правосудие не лишает надежды мамы с ребенком, ставшей жертвой ее же ошибочного мировоззрения: «У каждого должен быть шанс». Задача наделенных государственными полномочиями исправительных учреждений строгого режима – не отнимать его, а предоставить.
Закон о защите материнства не имеет границ
Социальная общность «Мама – ребенок» поставлена в Германии на единственную в своем роде законодательную платформу с переходящей из поколения в поколение идеологической концепцией. Цель и идея концепции отражены в статье 6 (4) Конституции ФРГ «Каждая мама вправе рассчитывать со стороны государства на защиту и гарантию благополучия ее и ребенка». Поэтому проводимая в жизнь федеральным министерством семьи политика ставит в центр внимания социума семью, придавая ей значение фундамента немецкого общества. И чем теснее связь и лучше взаимопонимание между мамой и ребенком, тем выше моральное здоровье нации. Еще в 1952 году для обеспечения прав матери и ребенка Бундестаг принял закон о защите материнства, который так и называется Mutterschutzgesetz, имеющий силу на всей территории страны. И не имеет значения, где находятся мама и ее рожденный или находящийся в утробе ребенок – у себя дома, в клинике, в санатории или… в тюрьме. Как показала практика – это абсолютная реальность, а не философская утопия. Но даже при четкой формулировке ни один закон не трактуется однозначно. Во-первых, речь идет о проживании в тюрьме ребенка до шести лет – с семилетнего возраста дети обязаны посещать школу, где с первых дней познают мир во всем его многогранном разнообразии и уже могут отличить тюрьму даже с безупречным «сервисом» от санатория. Во-вторых, не каждая женщина по своему внутреннему укладу характера соответствует роли матери, что служит одной из причин для принятия решения не в ее пользу.
Льготы есть даже в тюрьме
Отделение матери и ребенка внутри меньше всего похоже на тюрьму. Идеально – учитывая профиль заведения, благоустроенные помещения и забота государства о заключенных женщинах с детьми или беременных ничуть не удивительны, а скорее тщательно продуманы – дети не могут и не должны нести ответственность за проступок мамы. Вместе с тем, ни один чиновник не имеет права лишать ребенка нормальных условий развития и органичного существования лишь потому, что его мама попала в тюрьму – разлучить их можно, если с ее стороны ребенку угрожает опасность. Разлука с любящей мамой, какой бы она ни была в глазах общественности, сказывается разрушительно на психике ребенка и соответственно лишает его нормального развития. И все же, у работающей на практике теории есть ряд категоричных исключений, при которых ребенок в принципе не может быть оставлен с мамой – план исправительных мероприятий предусматривает одновременный выход мамы и ребенка из тюремных стен.
Может быть и так, что срок заключения превышает допустимый для детей возраст до шести лет, но если мама действительно способна к социализации и осознает допущенную ею ошибку, администрация ходатайствует перед прокуратурой о переводе на льготный режим и уменьшении срока наказания. Но как быть, если малышу четыре года, а мама приговорена к лишению свободы на пять или шесть лет? Решение принимает ведомство по делам детей и юношества, подключенное к судьбе ребенка с момента оглашения приговора. Маленький Петер четырех лет от роду был отдан на дальнейшее воспитание бабушке – за сбыт крупных партий наркотиков его мама получила пять лет лишения свободы. Подумайте, в какую форму выльется для мальчика будущее, если через два года даже более тесной, чем в мирской жизни – бок о бок, связи с мамой, его придется отнять и еще найти слова, чтобы все это объяснить. Не лучшим образом скажется разлука и на маме – за решеткой шкала ценностей претерпевает изменения.
Осужденной с большим сроком заключения лучше сразу смириться с раздельным от ребенка проживанием, чем позже резать по живому, отрывая его от себя. Ребенка при таком раскладе размещают у отца, ближайших родственников или в опекунской семье, но мама по-прежнему имеет право принимать участие в его жизни. Более тяжелая перспектива ожидает женщину, приговоренную к пожизненному сроку заключения – при позитивных прогнозах срок заключения сокращается до 15-20 лет. Сложно представить, как сложатся в будущем отношения ребенка с мамой, отделенной от него минимум на четверть жизни тюремной стеной.
Беременность не освобождает от ответственности
Жизнь в тюремной камере начинается для некоторых детей еще с внутриутробного периода развития. Не всегда можно установить, что толкнуло будущую маму на преступление, но оказавшись на скамье подсудимых, она уже обязана решать за двоих. Не менее сложная задача стоит и перед выносящим окончательный приговор судьей. При незначительных правонарушениях суд принимает в качестве смягчающего вину обстоятельства беременность, но тяжкое преступление не только не снимает вины с будущей мамы, более того, оно накладывает на нее строгую ответственность – первый луч солнца проникнет в комнату к новорожденному сквозь зарешеченное окно. Поэтому встречает будущую маму на пороге тюрьмы сотрудник социальной службы, сразу же ставящий в известность о ее положении детское ведомство.
С первых дней пребывания за решеткой за будущей мамой ведется тщательное наблюдение – к сожалению, не каждая беременная женщина отвечает выбранной ею самой социальной роли. И еще неизвестно, как бы сложилась жизнь ребенка, родись он никому не нужным на воле. В последнее время немало женщин оказываются в тюрьме из-за злостного употребления и сбыта наркотиков, а сильная наркотическая зависимость – не лучшая составляющая внутриутробного развития плода. По характеру женщины, ее криминальной истории и последующему поведению не сложно установить, готова ли она в принципе стать матерью и не использует ли свое положение с продуманной выгодой. Случайная и нежеланная беременность не способствуют пробуждению материнских инстинктов и возникновению нежных чувств по отношению к будущему ребенку. Психологи стараются вытащить из подсознания заключенной упрятанные на самое дно внутренние конфликты и противоречия, чтобы с ее же помощью найти некогда совершенную и оказавшуюся впоследствии роковой ошибку. Ребенок в глазах прозревшей женщины приобретает совсем иной смысл – Бог подарил ей маленького человека, для которого она навеки остается примером для подражания и жизненным ориентиром.
И все же, при неблагоприятном комплексном прогнозе представитель детского ведомства принимает на себя ответственность за судьбу будущего ребенка – скорей всего, сразу же после родов он попадет в заботливые руки приемных родителей. А женщина остается в заключении, но уже на общих основаниях и без дополнительного комфорта.
Забота о детях – прежде всего
Рожающей за решеткой с самыми искренними намерениями будущей маме предоставляются все привилегии щадящего тюремного режима. В период кормления, как бы долго он ни продолжался, мама освобождается от обязательной работы, пользуется помощью детской воспитательницы и обслуживающего персонала – мы не имеем право забывать, что центром внимания абсолютно во всех критических ситуациях, даже косвенно касающихся детей, является ребенок, а все действия правоохранительной системы нацелены на обеспечение его благополучия. Поэтому заключенные мамы с детьми более старшего возраста могут всегда рассчитывать на соучастие государства – во время рабочего дня дети находятся под присмотром квалифицированных воспитательниц в тюремном детском саду.
Дети ни в чем не нуждаются, не обделены заботой и вниманием, не чувствуют себя обездоленными – условия их содержания действительно безупречны. И в этом немалая заслуга принадлежит коммерческим структурам – мир спасет не только красота, но и милосердие. Детское отделение тюрьмы спонсируется и поддерживается частной корпорацией на совершенно бескорыстной основе. Последнее же слово остается за мамой – не каждая женщина решается признаться и открыть ребенку правду. В основном дети уверены, что проживают в санатории. Воспитательницы не поддерживают мамину версию, но и не опровергают – жизнь покажет…
