Прекрасным апрельским днём 2018 года удостоверение героини Еврейского сопротивления было вручено потомкам женщины, которая по рождению не была еврейкой, не ступала её нога на землю Палестины, не дожила она и до создания государства Израиль. Потомки практически ничего не могут добавить к опубликованным ранее хроникам о её жизни, борьбе и мечте, потому что не помнят свою прародительницу.
История о том, как дочь любви гениального российского композитора, пианиста и музыкального педагога и юной пианистки превратилась во французскую подпольщицу- антифашистку, требует достойного рассказа.
Звуки музыки
Фамилию отца, Александра Николаевича Скрябина, его старшая внебрачная дочь Ариадна получила лишь после его смерти. Само её появление на свет 13(26) октября 1905 года было вызовом общественному мнению и буржуазной морали, фактически закрепило отношения на ту пору уже признанного деятеля искусств и его 19-летней ученицы, Татьяны Фёдоровны Шлёцер. Всего за три месяца до этого безутешный отец, концертирующий по Европе пианист Скрябин, последний раз встретился у гроба семилетней дочери на швейцарском кладбище со своей законной супругой, матерью его детей, Верой Ивановной. Татьяна же тяжело переживала разлуку с обожаемым маэстро, очень опасалась, что горе сплотит его семейные узы.
В итальянском городке Больяско, где пара незадолго до этого уединилась, их ожидали материальные трудности и напряжённый труд композитора над «Поэмой экстаза». К тому же родня Шлёцер была настроена против «безнравственности» – сожительства ученицы и педагога. Но подлинная страсть и общность воззрений на роль искусства вернули Александра Николаевича к гражданской жене. На свет появилась очаровательная малышка. Родители не ошиблись в своих надеждах – близкие Татьяны вынуждены были из-за ребёнка примириться с двусмысленным положением молодой женщины.
В жилище молодой пары звучала классическая музыка. Младенец слышал игру матери и отца практически с колыбели. Скрябин гастролирует по свету вместе с Татьяной, в которой нашёл не только любовь, но поддержку и единомыслие. Нервная экзальтированная ученица боготворила своего учителя и возлюбленного. А малышку определили к тётушкам, в Амстердам. Бабушка со стороны матери Ариадны вывезла летом 1907 года обожаемого ребёнка в Швейцарию, на отдых и поправку. Туда же прибыла чета музыкантов.
Скрябин задумал новый ни на что непохожий проект – «Мистерию» – сотворение его нового мира. Через воплощение задуманного композитор хотел улучшить мир, предпочтя для себя путь по спасению человечества через искусство. Ариадна спустя годы переняла эту глобальную задачу, внеся коррективы в форму исполнения. Если для композитора его инструментами должны были стать не только музыка, но стихи, запахи, цвета (Скрябин – основоположник цветомузыки), то мятежный подросток, начитавшись литературных произведений, поклонялся поэзии и драматургии. Ей виделась роль спасительницы человечества в сердце России, Москве. Чтобы предотвратить страдания людей, пережив собственные бедствия и несчастья семьи, она согласна была совершить публичное самосожжение. Благо родне и знакомым семьи удалось это предотвратить. Но идея самопожертвования глубоко запала в душу впечатлительной девочки.
Она оказалась вместе семьёй в России в 1910 году. В Москве Ариадна была крещена по православному обряду, как и новорожденный её брат – Юлиан. Вскоре у Скрябина появилась ещё одна дочка. Дети росли в творческой обстановке: в гостях у композитора регулярно бывали поэты, музыканты, художники. Для гостей ставились спектакли, в которых принимали участие Ариадна и ее сестра Марина. Брат Юлиан был одарён прекрасными способностями к музыке. Впрочем, всё подрастающее поколение Скрябиных усердно музицировало сначала с матерью на фортепиано, а затем и в музыкальной школе при училище Гнесиных.
Осиротели
Привычный уклад интеллигентной московской семьи был нарушен сначала войной с Германией, а через год полной катастрофой – от случайной причины умер глава семьи – великий композитор и пианист Александр Скрябин. Его гражданская жена, Татьяна Фёдоровна, заручившись поддержкой меценатов, кое-как сводила концы с концами. Но старшие дети всё равно продолжали учиться музыке.
Впереди были новые испытания: революции семнадцатого года, голод и холод в Москве. Всё это заставило молодую женщину с тремя детьми выехать в более сытую Украину. Но тщетно было искать там покоя во время гражданской войны! Дети часто оставались одни – мать ездила в Москву, чтобы раздобыть средства к существованию и добиваться устройства Музея своего незабвенного мужа. В её отсутствие случилось непоправимое: утонул в Днепре Юлиан Скрябин, который подавал огромные надежды. Горе семьи трудно описать. Мать смогла устроить Ариадну в Смольный институт, который из Петербурга эвакуировался в Новочеркасск, а сама с младшей дочерью вернулась в свою квартиру в Москве, которой было суждено вскоре стать музеем главы семьи.
Ариадна много читала и отличалась от соучениц в свои 14 с небольшим годков независимым, смелым характером. Окружающие прощали ей некоторое высокомерие и гордость, а в институте ценили её прекрасную игру на фортепиано. Но институт вскоре закрыли. Ариадна вернулась к матери. Трудности этого времени они переживали вместе. Татьяна Шлёцер в последние годы жизни подружилась с Мариной Цветаевой. Общались и две Ариадны: дочь поэтессы и дочь пианистки.
Влияние великой Цветаевой, её бескорыстная помощь тяжело больной матери Ариадна оценила своеобразно. Она решила стать поэтессой. Ей уже пятнадцатилетней принадлежат поэтические строки, в которых угадывается бескомпромиссная, экзальтированная, честолюбивая натура. Смерть матери и открытие в их квартире Музея отца поставило юную девушку перед необходимостью выбора. Оставаться ли одной в голодной и холодной России или последовать в романтический Париж по зову родного дядюшки? Так она вместе с бабушкой оказалась во Франции.
Куда влечёт изменчивая муза
Уже вскоре по приезде Ариадна записалась в Сорбонну и целиком погрузилась в поэтическую стихию. Эмигрантская творческая среда привлекла начинающую поэтессу раскованностью и разнообразием методов приобщения к искусству. Несмотря на материальные трудности, девушке удалось издать сборник своих стихов. К её разочарованию первая книга «Стихи» оказалась и последней. Больше таких попыток юный литератор не предпринимала. Но нашла утешение в браке. Правда, союз с композитором и дирижёром, французским евреем Даниэлем Лазарюсом оказался недолгим. Однако за два года совместной жизни на свет появились две их дочери: Татьяна Мириам и Жильбер-Элизабет. Ариадна не стала примерной матерью. Лишь преданная бабушка выручала нерадивую молодую женщину, которая целиком ушла в пучину эмигрантских страстей, наслаждаясь своей свободой.
Сообщество русских эмигрантов сохраняло русскую словесность и приверженность своей культуре. Ведь здесь, в Париже, обосновались многие значительные деятели из России. Такие как Шаляпин, Бальмонт, Ходасевич, Мережковский, Бунин. Знаменитости вращались в обществе аристократии и духовенства, общественных и бывших политических деятелей, философов.
Среди исконно русской интеллигенции было достаточно много её еврейских представителей. Одним из них был Довид Кнут, с которым Ариадна встретилась на каком-то литературном вечере или в кружке молодых поэтов «Через». Страстная и эмансипированная Ариадна не могла не оценить поэзию выходца из Молдавии, где о нём практически ничего не знали. Усердным трудом сын бессарабского бакалейщика Довид Фиксман (Кнут – это его литературный псевдоним) заработал в эмиграции материальное благополучие. При этом успевал талантливо писать и участвовать во всех русских поэтических кружках и объединениях. Ради Довида неуёмная дочь Скрябина оставляет своего второго мужа, француза Рене Межана, от которого была беременна сыном.
С новым избранником Ариадну теперь видели только вместе. Они приглашают к себе актёров, литераторов и музыкантов. Совместная жизнь обещала надежду на свершения.
Ветер странствий
Ариадна и Довид мечтали попасть в Палестину. Такая возможность представилась Кнуту – его пригласили работать матросом еврейского учебного судна, которое проходило испытания в порту Генуи. Молодая пара провела на палубе «Сарры Алеф» самую счастливую неделю. Потом они временно расстались. Из Палестины в Париж приходили восторженные письма, поскольку интересом к жизни евреев и надеждами сионистов Довид заразили Ариадну. Вместе после его возвращения в Париж они обсуждали ситуацию в Европе, где разгорался пожар новой войны, и возникали угрозы французскому еврейству.
Филосемитка
Православная христианка Скрябина прониклась защитой евреев. Всем своим существом она возненавидела антисемитизм в любых его формах и проявлениях. Не допускала даже намёков или негативных высказываний своих единоверцев в творческой среде против евреев. Со временем Ариадне и её мужу с соратниками удалось основать газету, направленную на формирование национального самосознания у французских и европейских евреев. На содержательность издания обратил внимание сам В. Жаботинский. Он пригласил троих членов редколлегии на ХХI Сионистский конгресс. Скрябина была допущена на все его заседания. Вторая мировая война началась через неделю после закрытия конгресса в Женеве. Кнут был мобилизован в армию, газету пришлось закрыть.
Когда евреи Европы гибли в газовых камерах, когда многие стремились скрыть своё иудейское вероисповедание, Ариадна Скрябина вышла замуж за своего любимого и приняла гиюр. Отныне, с марта 1939 года, она – Сарра Кнут. Такой поступок в то время был сродни подвигу. Ведь на руках Ариадны было трое детей.14 июня 1940 года немецкая армия вошла в Париж.
Её звали «Регина»
Супругам посчастливилось встретиться в Тулузе, где не было оккупационных войск. Но жизнь была полна опасности. Как и все еврейские беженцы, семья Кнут стремилась выехать в Америку и привлекала знакомых для помощи в получении виз. Но выехать в безопасное место семье не удалось. Как известно, режим Петена действовал в русле германской политики, преследуя евреев, коммунистов, цыган и участников сопротивления, официально придерживаясь нейтралитета. Тогда Давид и Ариадна приняли решение создать еврейскую подпольную организацию. К ним присоединились Авраам и Эжен Полонские, верные идеям Жаботинского. В соответствии с законами конспирации Сара взяла себе подпольную кличку: теперь её звали Регина. Она же создала текст клятвы вступающих в организацию под названием «Потомки Давида» – Bnei David.
За четыре года существования членами организации стали 1952 человека. Подпольщики оказывали помощь интернированным из Германии еврейским беженцам, укрывали еврейских детей, переправляли беженцев и их детей через границы в Испанию и Швейцарию. Собирали и доставляли оружие боевым отрядам, один из которых в городке Ле-Ру создала сама Регина. Ариадна стала офицером связи между отрядами партизан «маки» в Чёрных горах и центральным командованием в Тулузе. Задачей отрядов была охрана групп, переправляемых в безопасное место, спасение детей, а в последние годы войны – соединение с частями союзников или перемещение в Палестину.
В 1944 году организация была переименована в Еврейскую Армию (Organisation Juive de Combat), поскольку ряды ее ширились. Вместе с тем многие бойцы в различных городах были арестованы, подверглись пыткам и погибали в концлагерях. Практически все командиры боевых групп были схвачены и расстреляны. Ариадна заново создала маршрут для переброски отрядов с тем, чтобы им соединиться с частями союзников. Она подвергалась каждодневной опасности. Так, однажды один из соратников выдал под пытками в полиции адрес семьи Кнута. Осведомители сообщили Довиду об этом. Он бежал в Швейцарию, а Регина оставалась на посту, тем более что к тому времени была беременна сыном Кнута, Иосифом. Тогда ничего в их квартире не нашли, и женщину оставили в покое.
Весной 1943 года на свет появился второй сын Сарры-Ариадны. «Этот ребёнок узнает свободу. Он будет жить в еврейском государстве» – провиденчески писала счастливая мать в письме. Нужно было спасать своих и чужих детей. Опасное путешествие в Швейцарию оба её малолетних сына с дочерью Мириам завершили благополучно. Дочь Бетти после освобождения Франции стала военным корреспондентом, младшим лейтенантом американской армии.
Уже после войны Довид Кнут стал собирать и сортировать материалы по деятельности его соратников и жены. Так появилась книга «К истории еврейского сопротивления во Франции1940-1944». В ней он рассказывает о причинах провала организации и последних часах своей героической половины.
Кому – позор, кому – бессмертие
Ряды ЕА множились и укреплялись. К началу 1944 года возник план формирования отдельного легиона для освобождения Франции. Но Абвер не дремал тоже. Провокаторы и гестапо выявили и арестовали многих активистов ЕА. Смертельно опасно было действовать в подобных условиях. Но Ариадна продолжала свою борьбу. По-прежнему действовала схема переправки людей в безопасные места. На явочной квартире хранились необходимые для этого амуниция и рюкзаки в большом количестве. Когда в очередной раз Сарра Кнут пришла туда с соратником, чтобы принять клятву верности у нового волонтёра, их ждала засада. Улики были очевидны. Один из петеновских сыщиков держал подпольщиков на мушке автомата. Спутник Ариадны попытался оказать сопротивление, в ответ раздались выстрелы. Героическая женщина погибла немедленно – пуля попала ей в сердце. Это случилось 22 июля 1944 года. Через три недели после её гибели Тулуза была освобождена.
На стене дома, где погибла Сара Скрябина-Кнут, спустя годы члены Движения сионистской молодёжи Тулузы установили мемориальную доску, а она была посмертно награждена Военным крестом с серебряной звездой и Медалью Сопротивления Франции.
