Прагматический оптимизм
О каком таком пессимизме, вообще, может идти речь в стране, являющейся бесспорным мировым лидером в экспорте товаров, занимающей третье место в мире (после США и Японии) по экономической мощи и пятое по объему зарубежных инвестиций? В стране, благосостояние граждан которой достигло небывалого уровня, заработная плата – одна из самых высоких в Европе, отпуск – один из самых длинных в мире, а число миллионеров растет из года в год?
Однако, неиссякаемый поток мрачных прогнозов, которыми наперебой ошарашивают обывателей представители немецкого истеблишмента, их взаимные обвинения в непрофессионализме и грубых ошибках в социально-экономической политике, а также постоянно курсирующие в средствах массовой информации предсказания о грядущих тяжелых временах отравляют немцев на протяжении многих лет невероятным пессимизмом.
А может быть, пессимизм – это типично немецкая черта характера? Ни в коем случае, – утверждает профессор Берлинского университета историк Пауль Нольте (Paul Nolte). В течение последних 150-ти лет, согласно его теории, немцы слишком часто пребывали в хорошем настроении, а их гипертрофированная самоуверенность достигала такого размаха, что это неоднократно наводило страх на соседей. Своеобразный немецкий оптимизм одновременно ласкал сентиментальные души бюргеров внутри страны и выплескивался невероятной агрессивностью за ее пределы. Стало быть, излишний оптимизм немцев просто опасен? Для окружающих, как, впрочем, и для самих немцев будет спокойнее, если они станут закоренелыми пессимистами? – Вряд ли. – Тогда что же? – Оптимизм, но особенный! Не идеалистический, а сугубо «прагматический: трезвый, приземленный и дееспособный». Однако, для него недостаточно предвыборной демагогии и пустых обещаний о том, что «когда-нибудь станет лучше», – считает профессор. – «Немцам надо привить оптимизм, который свяжет воедино скромность и умеренность с настойчивостью и упорством. То есть такой, который, не искажая действительность, заставит людей поверить в возможность перемен к лучшему».
К этому, собственно, и призывал соотечественников в своем рождественском обращении Хорст Келер (Horst Koehler). Накануне Рождества и Нового года Федеральный президент очень хотел ободрить обывателя, но, несмотря на всю оптимистичность своего обращения к народу, был чрезвычайно осторожен в прогнозах и заметил лишь, что «мы – не волшебники», что для положительных сдвигов необходимо запастись терпением и временем.
А вот новоиспеченный вице-канцлер Франц Мюнтеферинг (Franz Muentefering), также возлагающий большие надежды на большую коалицию, продемонстрировал такой прагматический оптимизм, как будто прошел специальный курс у профессора Нольте. Бывший председатель SPD сказал, в частности, что «никому в ближайшем будущем не может пообещать молочные реки и кисельные берега. Но огромный кусок хлеба с маслом он гарантирует всем и каждому».
«Made in Germany»
Однако давайте оставим в покое расчетливых политиков и экстравагантных профессоров. Посмотрим в наступивший 2006-й год сквозь призму предновогодних опросов ведущих немецких институтов по изучению общественного мнения, забыв на некоторое время о неоправдавших себя реформах Хартца, непопулярной в народе отмене налоговых привилегий (например, Eigenheimzulage) и повышении цен на энергоносители.
После предварительного подведения итогов, согласно которому рост производства в Германии в 2005 году не превысил 0,7-0,8%, пять ведущих институтов страны, а также эксперты многих немецких банков прогнозируют в новом году экономический подъем и рост валового внутреннего продукта (BIP) до 1,7%. Безусловно, это не лучший показатель в Евросоюзе, но он, тем не менее, позволит Федеративной республике выйти на среднестатитистический европейский уровень. Главные причины такого радужного прогноза президент мюнхенского Ifo-института Ганс-Вернер Зинн (Hans-Werner Sinn) усматривает, прежде всего, в следующем:
§ рост зарубежных инвестиций
§ и неослабевающий (с нарастающей тенденцией) спрос на немецкие товары за рубежом.
Самый влиятельный экономический журнал англоязычного мира «The Economist» еще в начале сентября поместил на своей обложке играющего мускулами немецкого орла, подчеркнув, таким образом, привлекательность Германии для англо-американских инвесторов. И хотя глава свободных демократов Гвидо Вестервелле (Guido Westerwelle) уверяет, что восторги экспертов журнала по поводу немецкой экономики совершенно необоснованны, зарубежные фонды продолжают вкладывать сотни миллионов долларов в акции немецких предприятий, считая Германию по многим показателям одним из самых привлекательных для инвестиций регионом в мире. Достаточно сказать, что согласно данным газеты «Handelsblatt» зарубежные инвесторы в течение последних 4-х лет прикупили столько немецких акций, что доля их капитала в так называемых DAX-концернах (15 ведущих предприятий Германии) поднялась с 33 до 44%.
Что же касается товаров и оборудования, то наметившийся в начале августа 2005-го очередной всплеск интереса к символу «Made in Germany» привел к резкому росту числа договоров с предприятиями Федеративной республики. По данным Европейского центра экономических исследований ZEW немецкие фирмы получили в прошедших октябре-ноябре от зарубежных партнеров почти на 30% больше заказов, чем в благополучном 2000-м году, когда экономика страны была на подъеме. Здесь надо заметить, что особо радужные перспективы, прежде всего, характерны для автомобильной отрасли. После того, как в 2005-ом, несмотря на нашумевшие аферы своих руководителей, нижнесаксонский Volkswagen обошел французский Renault и снова стал лидером продаж на Европейском континенте (1 млн. 420 тыс. автомобилей), а рост производства в немецком автомобилестроении достиг нового рекордного показателя 3,5%, оптимизм обуял даже отстающий от остальных Mercedez-Benz. Любопытно, что намерение нового Федерального правительства повысить с 1-го января 2007 года налог на добавленную стоимость (Mehrwertsteuer) до 19%, несказанно обрадовало автопроизводителей. Союз предприятий автомобильной промышленности VDA считает, что угроза повышения НДС вынудит немецкого потребителя уже в этом году раскошелиться на дополнительные 80.000 автомобилей. А поскольку среднестатистический возраст бегающих по немецким дорогам авто составляет 9 лет, то экономившие на средствах передвижения в последние годы бюргеры должны, наконец, сменить свои старые автомобили на новые.
Настраивающим на оптимистический лад является также и тот факт, что по данным Кельнского института IW теневая экономика Федеративной республики (Schattenwirschaft) в прошедшем году стала сдавать свои позиции. Если в 2001-ом более 6 млн. человек в Германии работали «по черному», то в 2005-ом таких уже было всего 5 млн. А еженедельник Stern приводит на своих страницах данные Федерального министерства экономики о том, что оборот теневого сектора с 370 млрд. евро в 2003-м упал до 346 млрд. в прошедшем году. И хотя это все еще составляет без малого 15% от внутреннего валового продукта Федеративной республики, наметившаяся тенденция позволяет с оптимизмом смотреть в будущее. По мнению IW-эксперта Доминика Энсте (Dominik Enste) наибольшее влияние на этот процесс оказали введение так называемых Minijob, новых правил для мелких предпринимателей производственной сферы (Handwerkerordnung) и удлинение рабочей недели. «Кто больше работает, тот меньше «шварцует», – уверяет г-н Энсте.
Список положительных сдвигов и правильных шагов можно было бы продолжить и далее. Но сами по себе они вряд ли могут заставить немцев в мгновение ока стать оптимистами. Для этого нужны более убедительные доводы, чем прогнозы экспертов и статистические данные экономических институтов. Много лет изучающий проблемы потребительского рынка Германии руководитель GfK Вольфганг Твардава (Wolfgang Twardawa) утверждает: «Главная проблема немцев в том, что их настроение всегда значительно хуже, чем ситуация».
Возможно, сиюминутный немецкий пессимизм – это своеобразная реакция сытого самодовольного общества на кажущуюся бесперспективность бытия. И стоит только обывателю понять, что он устал быть пессимистом, как его настроение постепенно улучшится, и Германия снова вступит в фазу экономического подъема.
