Мир отмечает три года с начала «Арабской весны» – серии революций, потрясших целый ряд стран Северной Африки и Ближнего Востока. Каковы сегодняшние итоги этих исторических событий, и кто виноват в нынешних проблемах этих государств?
Революция, начавшаяся в декабре 2010 года в Тунисе, дала начало удивительному явлению, известному нам сегодня, как «Арабская весна». Одна за другой арабские страны оказывались втянуты в процесс, который в то время казался началом величайшей демократической трансформацией в их истории. Увы, но то, что на Западе прозвали «весной», на сегодняшний день превратилось в холодную, тяжелую «зиму», принесшую многим людям новые бедствия и страдания.
Конец ли это столь недолго прожившей мечты или просто трудный период в непрерывном, поступательном процессе преобразований, сравнимом, возможно, с историческим развитием той же Европы либо Латинской Америки? На этот вопрос сможет ответить лишь время, однако уже сегодня можно сделать некоторые важнейшие выводы из, так сказать, «первого периода» арабских революций.
Первое: революции в арабском мире стали борьбой между традиционными авторитарными политическими системами и оппозиционными силами, начертавшими на своих знаменах движение к демократии. После падения (бегства, гибели, отставки – в разных местах по-разному) того или иного авторитарного диктатора, борьба, как правило, перерастала в противостояние и даже очередную силовую стычку между двумя и более силами, которые (ирония истории!) отныне стремились не столько к демократическим преобразованиям, сколько к замещению авторитарной роли потерпевшего поражение режима – по сути, к сохранению прежней системы, но уже во главе с собственным лидером.
В каждом отдельном случае, соответственно, демократические силы стремительно маргинализировались – и эта ситуация сохраняется по сей день за одним лишь исключением – а именно, в Тунисе правившая долгое время единолично партия «Эн-нахда» добровольно сложила с себя полномочия и объявила о досрочных демократических выборах. Во всех остальных странах правило подтвердилось: временные союзы «за демократию» распадались сразу после победы, а их участники начинали борьбу друг с другом за установление собственного режима, либо под лозунгами «республики Аллаха», либо – «сохранения стабильности».
Так что вывод будет следующим: удивительно быстрое «схлопывание» некоторых автократических режимов арабского мира было ошибочно интерпретировано как разрушение всей автократической системы.
Второе: молниеносное поражение отдельных автократов в арабских странах также было неверно интерпретировано, как поражение их режимов, каждого в отдельности. Во многих странах, однако, традиционные системы в скором времени смогли восстановиться и вернуть себе контроль, причем сделано это было насильственными методами – лучшим примером тому может служить Египет. Подобная «победа контрреволюции», как правило, объясняется не только разобщенностью и внутренними противоречиями победивших на первых порах оппозиционных сил, но и отсутствием у них внятной программы действий – прежде всего, политической, но также и экономической.
Классический революционный лозунг «до основанья, а затем…» показал себя абсолютно несостоятельным. Революционеры, как светские, так и исламисты, попросту проигнорировали тот факт, что «арабская весна» началась с самосожжения молодого тунисца, протестовавшего вовсе не против диктатуры, а отчаявшегося заработать деньги на собственное существование. И события в Тунисе, в Египте, в Алжире начинались не с требования демократических преобразований, а с голодных бунтов.
Опыт Египта и проигравших, в конце концов, «Братьев-мусульман» показывает, что простой раздачей хлеба и мяса на Курбан-байрам народная поддержка не покупается, а получение кредитов от богатых монархий Персидского залива не может заменить усилий по улучшению экономического состояния основной массы народа. Как верно, хотя и несколько неуклюже, заметил один известный русскоговорящий политолог, специалист по Ближнему Востоку и исламистским течениям: «Когда пустеет в карманах, тогда Аллах не при делах». Ни истовая молитва, ни яростные призывы к демократии не заменят хотя бы относительного благосостояния народа.
Третье: Традиционалистские силы в арабском мире проявляют тенденцию к поддержке друг друга в борьбе с нарождающимися демократическими силами, причем границы государств в этом случае роли не играют. Эти силы в любом случае не имеют возможности возглавить реальные демократические перемены уже хотя бы потому, что им не хватает внутренних сил принять основные демократические принципы. Существует огромная разница между реальными демократическими убеждениями и попыткой инструментализировать демократию ради захвата (или удержания) власти (в реальности это похоже, скорее, на центральноазиатские государства, где лидеры обожают говорить о «молодой демократии», при этом не допуская реальные демократические перемены на пушечный выстрел). Сменить один авторитарный режим на другой либо вернуть старый режим под новым флагом – не значит провести демократические преобразования.
Четвертое: реальная демократизация арабского мира на данный момент практически невозможна – пока военные силы и аппараты безопасности остаются в подчинении правительств, не избранных демократическим путем. Пока военные и «безопасники» представляют из себя единственную стабилизирующую силу общества, демократическое развитие невозможно. Любые их насильственные действия будут оправдываться требованиями «национальной безопасности», «стабильности» и прочих, знакомых и жителям других стран, определений.
Пятое: демократическая революция не может быть успешной, если ей не удается сломать систему непотизма и круговой поруки как во властных структурах, так и в обществе в целом. Это относится далеко не только к арабским странам, но и к другим регионам, «беременным революцией» – а одним из наиболее вероятных центров будущих революций большинство аналитиков в данный момент называют Центральную Азию. Эта система используется, чтобы организовать политически лояльные диктатурам группы против демократического развития. Причем наблюдаемый феномен, когда борьба между демократией и авторитаризмом в некоторых странах быстро превращается в борьбу между светскими и религиозными автократами, автоматически приводит к вопросу – насколько арабские общества вообще готовы к демократии? И тот же вопрос стоит задать себе тем, в чьих странах революции еще не произошли, но назревают.
Шестое и последнее:лидеры государств с авторитарными системами управления никаких реальных уроков из «арабской весны» для себя не извлекли. Если не считать тех же монархий Персидского залива, чьи короли и принцы в буквальном смысле залили революционный пожар деньгами, раздав своим подданным гигантские суммы прямо в руки, лишь бы те не проявляли недовольство, остальные диктаторы не научились практически ничему.
Они по-прежнему придерживаются мнения, что каждая отдельная революция является «происками ЦРУ» – и, соответственно, либо начинают тотальную охоту на «агентов Запада» у себя в стране, либо, наоборот, стараются изо всех сил задобрить этот самый воображаемый всемогущий Запад путем предоставления новых концессий на добычу полезных ископаемых американским и европейским компаниям, путем безудержного и порой неуместного восхваления каких-либо действий администрации Белого дома. Они все так же наращивают темпы и объемы коррупционных процессов, словно руководствуясь пресловутым принципом «после нас – хоть потоп», стараясь выкачать из своих стран как можно больше денег, прежде чем все разрушится окончательно. При этом основная масса населения, оказавшись в небрежении, естественным образом стремительно нищает и разоряется – а значит, еще на шаг приближается к взрыву.
Взрыв этот тем более вероятен, чем менее авторитарные режимы заботятся еще об одной стороне управления – о мирной, демократической передаче власти. Поменяв на посту «номера первого» отца на сына либо «лидера нации» на другого «лидера», бывшего ранее «номером вторым», ни одну из вышеперечисленных проблем решить невозможно: система остается незыблемой, а «новая метла» имеет возможность действовать только в заданных ею жестких параметрах. Таким образом, оказывается, что очередная «весна» практически неизбежна – и виной тому не пресловутые вездесущие американцы, не ужасные исламисты либо еще кто-нибудь. Виноваты оказываются те, против кого эта «весна» направлена – те, кто совершенно в соответствии с ленинской формулировкой не могут управлять по-старому… но продолжают это делать.
