Генрих Нейгауз – русский пианист и педагог немецкого происхождения
Так начинаются почти все биографии этого замечательного музыканта. В предыдущих номерах нашего журнала я рассказывала о великом пианисте Станиславе Рихтере. Его любимым учителем, как вы помните, был преподаватель Московской консерватории Генрих Густавович Нейгауз (1888 – 1964). Что мы знали о нём? Большой музыкальный талант – и всё. Конечно, более просвещённым известны титулы и звания: заслуженный деятель искусств, народный артист РСФСР, доктор искусствоведения, профессор Московской консерватории. Но о его жизни – ничего. А вместе с тем интересно познакомиться ближе с этим человеком сложной судьбы, явившейся в значительной степени отражением истории страны.
Начало
Родился Генрих (Гарик, Гарри, как его называли близкие) 12 апреля 1888 года на Украине в городе Елизаветграде (ныне Кировоград). Родной дом музыканта сохранился, и к столетию Нейгауза в 1988 году на этом доме установлена мемориальная доска. Кроме того, в городе открыт музей Генриха Густавовича. Директор музея Т. Фурлет рассказывает занятную историю, связанную с увековечиванием памяти знаменитого пианиста. Приехавший в 1965 году на гастроли в Кировоград преданный ученик Нейгауза Святослав Рихтер был возмущён тем, что в городе есть лишь «тупик Нейгауза». Так названа маленькая тупиковая улочка, где стоит дом, в котором родился Генрих Нейгауз. Рихтер заявил, что до тех пор, пока в городе существует лишь «тупик Нейгауза» и больше ничего не напоминает о знаменитом маэстро, он сюда не приедет. Однако на открытие музея в 1988 году, приуроченное к 100-летнему юбилею великого музыканта, Рихтер прибыл и даже подарил известную книгу Г. Нейгауза «Об искусстве фортепьянной игры», изданную на французском языке.
Родители Гарика были музыкально одарёнными людьми. Отец Густав Вильгельминович окончил Кёльнскую консерваторию и, вернувшись в Елизаветград, открыл при содействии А. Глазунова и Ф. Блуменфельда музыкальную школу. Мать Ольга Михайловна (урождённая Марта Блуменфельд) происходила из семьи музыкантов. Брат её Феликс, профессор Петербургской консерватории, был известным пианистом, композитором и дирижёром.
Родители много внимания уделяли музыкальному образованию детей – Гарри и его сестры Натальи. Учились они у отца, затем в Берлине у знаменитого Леопольда Годовского. Выступать Генрих начал рано. Первый концерт в родном городе дал в 12 лет. Зарубежный дебют 16-летнего юноши состоялся в 1904 году в Дортмунде на Вестфальском музыкальном фестивале. Затем последовали выступления в Бонне, Кёльне, Берлине. Всюду успех. В рецензиях отмечалась масштабность дарования молодого музыканта, его перспективность. 1908-1910 годы Генрих проводит в Италии. И здесь концерты, и здесь восторженные отзывы, такие как: «…г-н Нейгауз привёл в восторг своей удивительной техникой и показал себя первоклассным артистом…». Затем снова Берлин, учёба в консерватории, знакомство с выдающимися музыкантами, в том числе с Артуром Рубинштейном, талант которого высоко ценил: «Факт – на свете нет ни одного большого пианиста-музыканта, кроме А. Рубинштейна», – пишет Генрих родителям из Берлина. А Рубинштейн назвал Нейгауза своим лучшим другом, во время гастролей в Москве в 1964 году посетил его, умирающего, в больнице.
В Германии Нейгаузу предложили место помощника дирижёра в Штутгардской опере. Но, посоветовавшись с родителями, он отказался. «Потратив столько времени на рояль, нельзя бросать его», – был совет отца. Наконец, завершив занятия в берлинской консерватории, в 1912 году Генрих поступил в Майстершуле при Венской Академии музыки, которую закончил через два года с высшей наградой.
Но–резкий поворот в истории страны и жизни каждого.
Между двух войн
1914 год. Первая мировая война. Ни о каких зарубежных гастролях, естественно, не могло быть и речи. Более того, музыканту грозила военная служба, а может, и того хуже: «В случае мобилизации я должен был идти простым рядовым. Соединение моей фамилии с дипломом Венской академии не сулило ничего хорошего». Кроме того, российское правительство не признавало дипломы вражеских государств. «Тогда мы решили на семейном совете, что мне необходимо получить диплом русской консерватории». Что он и сделал: отправился в Петроград, без труда сдал экстерном все экзамены в консерватории и получил диплом российского «свободного художника», что давало ему право концертировать и преподавать в России.
Один из современников вспоминает защиту диплома Нейгауза: «Это случилось в один из ранних летних дней 1915 года. По Петроградской консерватории прошёл слух, что в Малом зале будет играть дипломную программу какой-то неизвестный, но замечательный и совсем особенный пианист… Естественно, консерваторская молодёжь хлынула в Малый зал. Играл Нейгауз… На всю жизнь осталось ощущение бурной пламенности его исполнения и такой же бурной реакции, которую эта игра вызвала у слушателей… И ещё запомнились слова одного… серьёзного музыканта: «Какое поразительное и умное вдохновение!».
Вскоре поступило предложение из Тифлиса преподавать в музыкальном училище Тифлисского отделения императорского Русского музыкального общества (так называлась в те годы будущая консерватория). Нейгауз ответил согласием и «с октября 1916 года стал впервые совершенно «официально» (поскольку начал работать в государственном учреждении) на путь русского учителя музыки и пианиста-исполнителя». Студенты музучилища оказались очень слабыми, отчего молодой преподаватель называл свою работу «каторгой». Тем не менее, появление новых знакомств, «красивый город, юг… частично вознаграждали меня за мои профессиональные страдания». Появились сольные концерты, которые Нейгауз всегда любил. Играл обширный репертуар от Баха до Прокофьева. После выступления в Киевской консерватории получил приглашение в это престижное учебное заведение на преподавательскую работу. Он, конечно, согласился, и в 1918 году окончательно распростился с Тифлисом.
Вэто время произошла встреча Генриха Густавовича Нейгауза с его будущей женой Зинаидой Николаевной Еремеевой. Началось их знакомство летом 1917 года, когда двадцатилетняя девушка приехала c матерью и сёстрами к родственникам в относительно спокойный пока Елизаветград из революционного Петрограда. Дворянка, дочь генерала, ученица Блуменфельда в Петербургской консерватории. Вот как рассказывает об этих событиях сама Зинаида Николаевна. Однажды в городе она «увидела программу концерта, который давал Генрих Нейгауз… Я расспросила подруг о Нейгаузе и узнала, что его родители имеют тут свою музыкальную школу…, у них свой домик с садом. Весь музыкальный Елизаветград у них учится, они считаются лучшими преподавателями в городе, и у них полно учеников…Генрих – профессор Тифлисской консерватории, бывает здесь наездами и имеет большой успех как музыкант и пианист… Через три дня – концерт… Зал был переполнен. Я… начала слушать с большим предубеждением, но после первого же аккорда поняла, что это пианист, не уступающий, а во много и превышающий всё, до сих пор мною слышанное. После концерта я была, как во сне. Его певучий звук, его темперамент, общее целое – покорили меня. Я вернулась домой вне себя от счастья, что этот человек живёт себе в Елизаветграде и такое вытворяет».
Зинаида, не ища и не дожидаясь рекомендаций, решила прийти к Нейгаузу и попросить его заниматься с ней. Так начались их встречи. Генриху понравилась девушка с южной красотой, унаследованной от деда-итальянца (фамилия её деда по материнской линии – Джиотти). Осенью Нейгауз вернулся преподавать в Тифлис. А в Елизаветграде (точнее, теперь в Зиновьевске – так был переименован город) начались беспорядки. Зинаида Николаевна рассказывает: «За год в Зиновьевске было одиннадцать переворотов. Летом 1918 года приехал из Тифлиса Нейгауз. Уроки возобновились. Но жизнь стала тревожной – власть менялась каждую неделю…».
Генрих Нейгауз иначе, чем Зина Еремеева, вспоминает это время: «В Елизаветграде после ухода австрийцев и поражения петлюровцев (мы все эти прелести испытали, даже краткую махновскую интервенцию, даже погромы григорьевских банд) мы с Карлом Шимановским… образовали – по распоряжению правительства – МУЗО (музыкальный отдел Е.К.) при Наробразе. Вначале деятельность наша была неуверенно-неопределённая, слишком всё было ново и необычно, со временем же мы сосредоточились на устройстве концертов собственными силами… Елизаветград никогда ещё не переживал такого «расцвета» музыкальной жизни как в это лето 1918 года…».
Вот, пожалуйста, иллюстрация к вопросу оценки и переписывания истории! Два очевидца, близкие люди из одного социального круга по-разному воспринимают одни и те же события! Для неё – жизнь тревожна, угнетает частая смена власти, а для него – «никогда ещё не было в Елизаветграде такого расцвета музыкальной жизни». У Нейгауза есть любимое дело – музыка, которой он мог с отдачей заниматься, и это позволяло ему не вникать в политические перипетии. Но всё-таки «неуверенно-неопределённой» деятельности в МУЗО Зиновьевска он предпочёл, наконец, стабильное место в Киеве. Уговорил и Зинаиду Николаевну отправиться с ним.
В Киеве
Осенью 1919 года Нейгауз смог приступить к преподавательской работе в киевской консерватории. Здесь его ждал уже дядя – известный музыкант Феликс Михайлович Блуменфельд и старый друг музыкант Павел Коханьский. В Киеве в то неспокойное время гражданской войны собрался цвет отечественной интеллигенции, намеревавшийся там пережить смутное время. Достаточно назвать певцов Леонида Собинова, Александра Мозжухина,композитора Рейнгольда Глиэра…
В Киеве началась семейная жизнь Генриха и Зинаиды. Все тяготы устройства быта взяла на себя супруга. Нейгауз шутил, что для него верхом ловкости является уменье застегнуть английскую булавку. А генеральская дочь научилась всему: готовить, стирать, мыть полы. Почти все биографы рассказывают, как она доставала дрова, топила и даже чинила печь в зале консерватории перед концертом (порой супруг играл в шубе и в перчатках с обрезанными пальцами), однажды раздобыла где-то хороший рояль и везла его на подводе через весь город.
Время было смутное и тяжёлое. Многие не выдерживали и покидали страну. Уехал в Варшаву троюродный брат Генриха, соученик по музыкальной школе, Кароль Шимановский, композитор польского происхождения. Нейгауз поддерживал решение друга, но сам покинуть страну не решился. Вот его прощальное письмо от 1.11.1919: «Узнал о Вашем окончательном намерении выехать в Варшаву. Несмотря на то, что я это поддерживаю, однако мне стало очень грустно, ведь чёрт знает, когда мы теперь увидимся. Я же решительно должен остаться в Киеве, определился уже как профессор консерватории… Скоро начну концертировать. Грустно мне, жизни нет, настроение то понурое, то нервное и паническое, с деньгами плохо, страшная дороговизна… Моей мечтой с многих точек зрения было бы, разумеется, ехать с Вами в Варшаву, но сознание того, что я буду оторван, возможно, на долгие годы, от родителей и некоторых других людей, заставляет меня остаться в Киеве».
В Киеве Нейгауз проработал до 1922 года. Преподавал, много давал сольных концертов «с разнообразнейшими программами». Затем был переведён в Московскую консерваторию по личному указанию наркома А.В. Луначарского.
Наступал новый период в жизни пианиста.
Продолжение следует.
