Сейчас много говорят о политике идентичности, одни её хвалят, другие ругают. А что же это такое? Не вдаваясь в тонкости научной трактовки концепции «политика идентичности», можно сказать, что она многообразна, в частности, это и разновидность проводимого политическими, экономическими или культурными элитами политического курса, в том числе попыток создания определенных заданных моделей.
Чем привлечь избирателя
Концепция «политика идентичности» активно начала внедряться в конце 1990-х годов, хотя сама эта категория была введена в научный оборот еще в 1979 году.
Политика идентичности подняла в президентское кресло трёх американских президентов от Демократической партии: Б. Клинтона, Б. Обаму и Дж. Байдена. Эту схему взяли на вооружение и наши политические деятели, хотя и не столь резко, как американцы.
В демократии, как известно, вхождение во власть решают выборы. Выборы надо выиграть, иначе так и останешься в жёстком стульчике оппозиции. Для электоральной победы надо привлечь к себе избирателя, дать ему заманчивые обещания, побудить отдать тебе электоральный голос. Значит, надо думать об избирателях, которых много разных: старые и молодые, богатые и бедные, мужчины и женщины, трудоустроенные и безработные, мигранты и коренные жители, прихожане церкви, мечети или буддийского храма, нередко говорящие на разных языках.
Понятное дело, пенсионеры больше хотят слушать про повышение пенсии, молодые люди о помощи семьям с маленькими детьми, создании рабочих мест и доступе к образованию, работающие о снижении налогов. Политики стараются определить свою целевую аудиторию и достучаться до неё с помощью индивидуализированных предложений. На собрании ветеранов вооружённых сил надо говорить о надбавке за службу в зоне боевых действий, перед рабочими завода о гарантиях рабочих мест и защите трудящихся, на детском утреннике приветствовать молодых мам букетом цветов. Здесь важно не перепутать аудиторию.
Привлечение различных групп избирателей индивидуально нарезанными обещаниями есть квинтэссенция выборов и демократии. Сами по себе схемы дифференцированного привлечения избирательных голосов не подозрительны и имеют право на существование. Но изобретатели политики идентичности пошли много дальше. Политтехнологи стали дефинировать новые или открывать заново старые социальные группы, находить/изобретать специфические для этих групп проблемы, виктимизировать (от латинского слова victim (жертва)) эти группы и предлагать себя в качестве решения открытых ими проблем. Для сего представители страждущих групп должны выбрать этого политика во власть.
Политика идентичности имела/имеет успех, что заметно на примере западных стран, включая Германию. Особенно в продвижении политики идентичности преуспели представители левого лагеря, где тема виктимизации общества стала излюбленной в риторике Зелёных и SPD. Успехи этого метода привлечения электората побуждают консерваторов из CDU/CSU взять в свой арсенал элементы этой хитроумной конструкции.
Плюсы и минусы
За годы после политтехнологического изобретения определено большое количество социальных групп, требующих особого внимания и особой заботы: женщины, сексуальные меньшинства, национальные и религиозные меньшинства, юношество, низкооплачиваемые трудящиеся, бездомные, финансовые должники, служащие, подвергающиеся нападкам со стороны начальства или коллег. Нововыявленных групп много, всех не перечислишь. Если сложить всех виктимизированных, то получаем немалую часть нации. Быть жертвой нашего времени легко и приятно: можно требовать компенсаций, помощи, понимания своих проблем. Все эти блага назначенным жертвам предлагают политики идеологии идентичности.
Где есть жертвы, должны быть и преступники-угнетатели, нет жертвы без преступника. Политтехнологи идентичности предлагают групповую жертву, он же групповой угнетатель, источник всего плохого, борец со всем хорошим. Коллективными монстрами назначили в США, к примеру, «старых, белых, имеющих власть мужчин». Такая социальная группа в обществе действительно есть, группа маленькая, значения для выборов по системе «один избиратель — один голос» она не имеет. Зато можно получить большой пропагандистский эффект. Какого-либо сопротивления в форме уличных демонстраций, силовых акций или электоральных потерь ожидать не стоит.
Обвиняют другие по своим своекорыстным политическим расчётам, а кто-то поддакивает во всеобщем упоении борьбы с «неважно кем» или по иным личным соображениям. Социальные группы в обществе нельзя отрицать, равно как и специфические потребности этих групп и разную общественную историю. Видя различия, нельзя не видеть единство нации в этих различиях. Народ и страна не выиграют от натравливания одной группы на другую в поиске электоральных голосов. А именно на это и нацелена политика идентичности. И это её колоссальный минус.
Но не стоит забывать и о другой ее составляющей. Все государства мира вынуждены проводить политику идентичности, направленную на интеграцию национального сообщества, формирование определенного представления о нации, опирающегося на те или иные интерпретации национальной истории и культуры. А это, если можно так сказать, слагаемые патриотизма. Что может стать национальной идеей.
Михаил Рушанов, журнал „Neue Zeiten“ №03 (237) 2021
