Второй тур выборов Обер-бургомистра одного из крупнейших и значимых в общественной и финансовой жизни городов Германии – Франкфурте-на-Майне – состоялся 25 марта. Банковская метрополия и столица финансовой империи замерла в напряженном ожидании — за должность отца города схватились два лидера предвыборной гонки – Борис Райн, министр внутренних дел федеральной Земли Гессен, представляющий привычную для города партию CDU (Христианско-демократический Союз – ХДС), и Петер Фельдман – социальный педагог, политик, состоящий в SPD (Социально-демократическая партия Германии – СДПГ).
Последний этап борьбы достиг апогея, итоги первого тура – 39,1% за Бориса Райна и 33% за Петера Фельдмана – вроде бы предрешили окончательный итог. Тем не менее, кандидаты шли бок о бок и, как говорят в спорте «Исход схватки решают доли секунды», на результаты выборов мог оказать влияние один голос. Вечером 25 марта небо над городом взорвалось от ошеломляющей вести: с подавляющим большинством голосов в 57,4% убедительную победу одержал Петер Фельдман. Франкфурт, давняя цитадель коалиции Schwarz/Grüne, несмотря на явную оппозиционную настроенность правительственного кабинета к политике социал-демократов, уступила перед натиском СДПГ.
«Второй за 79 лет и первый после Холокоста Обер-бургомистр еврейской национальности во Франкфурте-на-Майне!», – кричали СМИ всех профилей. Предыдущий градоправитель Людвиг Ландман, вышедший из еврейской общины в 1917 году и объявивший себя космополитом, управлял финансовой метрополией с 1924 года. Захватившая в 1933 году власть партия национал-социалистов заставила уйти Ландмана в отставку. «Социал-демократ, представляющий крайне левые взгляды в вопросах социальной политики, требующий снести стену общественного неравенства между богатыми и бедными, борющийся за права социально незащищенных слоев населения и настаивающий на принципах демократического правления без политической ксенофобии и национальной дискриминации!», – заполняли эфир другие. Смена правящей партии на политической арене города вызвала потрясение у политиков, привыкших относить Франкфурт к оплоту ХДС, держащей в руках бразды правления Германией, за некоторым исключением, аж с 1949 года — даты провозглашения Конституции Западной Германии.
Петер Фельдман родился в 1958 году в Хельмштедте, маленьком городе земли Нижняя Саксония, откуда вскоре вместе с семьей переехал во Франкфурт-на-Майне, где долгое время проживал в высотном доме в районе Бонамес. «Hochhaus» — как презрительно отзываются благополучные жители Германии о подобных домах, заселенных представителями бедных слоев общества. «Я знаю, как в социальном доме пахнет воздух, каков он на вкус, и что привело человека к проживанию в таких условиях», – поделился Петер Фельдман. После успешного окончания школы, одержимый национальным честолюбием молодой политик уехал в Израиль, где проработал несколько лет волонтером в киббуце. Окончив по возвращению в университете Марбурга факультет политической социологии, будущий Обер-бургомистр уже с 1989 бессменно заседал в городском совете, а с 2004 года возглавил комитет по социальной работе и здравоохранению при набиравшей в то время силы СДПГ.
Немногие знают, что появлению «социального паспорта жителя Франкфурта» все нуждающиеся обязаны именно ему — Петеру Фельдману, впервые поднявшему вопрос о предоставлении привилегий низкооплачиваемым слоям населения и сумевшему пролоббировать идею в социальном отделе городского совета. С этого момента партийная карьера Фельдмана пошла вверх, и в 2007 году он стал одним из соучредителей еврейской рабочей группы при СДПГ. Группа «Социал-демократическое объединение евреев», не имеющая и по сей день аналога ни в одной партии в стране, произвела сенсацию в мире политики: немецкие газеты опубликовали призыв молодых евреев Германии ко всем, кто причисляет себя к социал-демократам и борется за равенство социальных возможностей. Особое признание концепция получила у членов еврейских общин, состоящих в подавляющем большинстве из еврейских эмигрантов из бывшего СССР и знающих из собственного опыта, что стоит за усилиями быть равноправными членами общества. И все же, имя Петера Фельдмана остается пока в пределах партийной фракции. И лишь за три года до нынешних выборов, заявив о желании баллотироваться на пост Обер-бургомистра Франкфурта, Фельдман приобрел известность в широких кругах города. Таким образом, будущий градоправитель ворвался в изматывающий предвыборный марафон.
Наш журнал «Neue Zeiten», подробно рассказывающий русскоязычным жителям на немецкой земле обо всех сторонах политической, общественной, социальной, законодательной жизни современной Германии и с неослабевающим интересом следящий за переменами на политическом Олимпе Франкфурта, одним из первых получил возможность провести интервью с Петером Фельдманом, заступающим с первого июля 2012 года на пост Обер-бургомистра. Встреча с политиком третьего уровня в государстве состоялась в штаб-квартире СДПГ, находящейся в непосредственном соседстве с Городской Ратушей на центральной городской площади Römer.
Нас встретил доброжелательный, обаятельный, харизматический и готовый к открытому общению собеседник. При личном разговоре у меня создалось совсем иное впечатление, нежели сформированное оппозиционными СМИ и каналами телевидения, представляющими интересы и позицию клана оппонентов. Мы увидели не только политика с ярко выраженными качествами лидера, живущего в соответствии с поминутно расписанным планом работы, а, прежде всего, человека, осознающего вес возложенных на себя обязательств перед электоратом. Но даже мягкий и слегка приглушенный голос Петера Фельдмана не мог скрыть громадной внутренней силы и умения решать принципиальные вопросы жестко и одновременно на условиях компромисса. Уютно сервированный кофейный стол создал доверительную атмосферу, а предложенная чашка кофе явилась прелюдией к началу продолжительного разговора.
– Господин Фельдман, мы поздравляем Вас с оглушительной победой, ставшей для многих настоящей сенсацией!
– В первую очередь — для меня самого и, конечно, для нашей партии! Собственно, до сих пор я нахожусь под впечатлением от такого неожиданного, хотя и долгожданного финала.
– Какая фаза предвыборной борьбы была для Вас наиболее важной, и какой фактор, в частности, перед вторым туром оказал влияние на мнение избирателей?
– Я бы сказал иначе. Это был длительный процесс, продолжавший дни, недели и месяцы. Все это время мы занимались не подготовкой к завершающему торжеству и запуску праздничного фейерверка, а разработкой фундаментальной программы по изменению социальных гарантий по пяти ключевым пунктам, охватывающим актуальные аспекты для жителей Франкфурта. Улучшение качества образования и его полная доступность всем слоям населения. Забота о старых, особенно, одиноких людях, многие из которых по состоянию здоровья и в силу преклонного возраста не в состоянии обеспечить себя сами. Далее – жилищное строительство без разделения по уровню доходов и принадлежности к социальной категории — мы должны задуматься о жилых домах со стандартами качества и доступными ценами, в частности — для мигрантов, не всегда располагающих средствами для дорогого или элитного жилья. Борьба с детской бедностью и повышение заботы о детях с обеспечением в детских учреждениях горячей еды в течение дня. И последняя тема, на сегодняшний день выглядящая не столь драматично – дальнейшая интернационализация Франкфурта. В течение долгого времени я вел упорную работу, освещал в прессе, рассказывал о перспективах реализации. Народ сам принял решение, какая из представленных программ на выборах имеет реальные перспективы и фактически выполнима. Моя же тактика предвыборной борьбы такова, что я не даю никаких обещаний, я предлагаю способы совместного решения с приложением общих усилий. Победа на выборах — это лишь начало длинного пути по претворению в жизнь заявленных планов.
– Как Вы полагаете, что необходимо Франкфурту в наши дни для более успешного развития экономики?
– Франкфурт — уникальный город, основанный более 12 веков назад как центр политики интернациональных отношений, как город первых еврейских торговцев, ремесленников и мануфактурщиков, как город-ярмарка, не затормозивший на уровне ремесленных производств, а живущий и функционирующий по принципу большой биржи с генерацией новых форм, созданием новых рабочих мест, мощнейшей промышленной конкуренцией и привлечением к сотрудничеству иностранных партнеров. Франкфурт — город трех магистральных направлений. К первому относится финансовый сектор, представленный крупнейшими европейскими многоотраслевыми финансово-экономическими и коммерческими структурами. Второй — образование. Наш известнейший в Европе университет, как генератор инновационного развития, вкупе с уникальным комплексом высших учебных заведений, где учатся студенты со всего мира, является ничем иным, как банком интеллектуального капитала. И третье — Франкфурт, как интернациональный город, где процент населения мигрантов превышает в сумме всех иностранцев в новых федеральных землях. Многие приезжают с солидным багажом знаний и высоким профессиональным потенциалом, открывающим городу дальнейшую перспективу и дающим промышленному сектору новые идеи. Моя же цель — существенно улучшить жизнь тех мигрантов, кто не сумел найти себе применение на новом месте жительства. Мне не интересны причины, по которым они не смогли включиться в процесс интеграции. Я вижу результаты неправильно взятого курса — незнание немецкого языка, неумение ориентироваться в социальном пространстве, страх покинуть круг своей ментально-языковой диаспоры. Мы не агитируем за ассимиляцию и не требуем отрекаться от родных корней, но без творческой инициативы со стороны мигрантов и установления контакта с немецким социумом положительного результата не предвидится. Все три направления подразумевают совместную координацию, продиктованную политической конъюнктурой, легитимной конкуренцией и, что важнее всего, обоюдной заинтересованностью участников проекта. Потому что само по себе никогда и ничего не происходит.
– Многие иностранные студенты, не сумев по окончании учебы найти в Германии подходящее место работы, возвращаются на родину. Но город инвестирует в обучение огромные средства…
– Да, мы выкидываем миллионы евро «в открытые окна». Обучение студентов-мигрантов не базируется на политике защиты их профессиональных интересов и дальнейшем вложении инвестированных средств в развитие немецкой промышленности. Вся глобальная стратегия производственных отношений в Германии и персональных отношений между работодателем и соискателями на рабочие вакансии требует радикального пересмотра. Проблема заключается не в правовом аспекте – при заключении трудового контракта студенту сразу же меняется статус пребывания, а в материальном и структурном факторах — поиск персонала на рынке труда требует глубокой модернизации. Владельцы фирм и предприятий не имеют понятия о наличии и потенциале будущей рабочей силы, у них нет побудительных мотивов к реорганизации поисковой системы, а студентам в свою очередь негде размещать профиль – отсутствует централизованный банк данных. Не найдя ангажемента, сертифицированный специалист, в которого вложены миллионные средства, возвращается к себе домой. Германия теряет тысячи профи, которых сама вывела на затребованный образовательный, но не востребованный уровень профессиональной реализации. Также обстоит дело и с иностранными инфраструктурами. Пытаясь выйти на франкфуртский рынок – для города это новые рабочие места, снижение безработицы, дополнительные налоговые отчисления в городской бюджет, — и не найдя информации о наличии профильной рабочей силы, фирма, не получив гарантии к возмещению хотя бы первоначальных затрат, не хочет терять средства на промоушн. Препятствия лежат в бюрократическом подходе и недостатках философии партнерских отношений, для преодоления которых нужно сдвинуть с места монолит вековой тяжести.
– На чем базируется социальная политика города?
– На философии гуманизма и благотворительности, как составляющей духовного климата и черте характера социально ориентированных граждан, принявших для себя принцип соучастия и добровольных пожертвований: оказание денежной помощи богатыми неимущим, поддержки сильными слабых. Банки безвозмездно помогают детским заведениям, церковные общины и городские структуры вкладывают средства в ликвидацию детской бедности, религиозные ордена призревают бездомных, помогают тяжело больным и нуждающимся, фонды, которых во Франкфурте более 300, вкладываются в финансовые проекты. Поэтому капиталисты, нацеленные исключительно на получение собственной прибыли и личных дивидендов, терпят во Франкфурте крах. Франкфурт изначально создавался как интернациональный город с либеральной атмосферой и отсутствием страха за благополучие предприятия и свою жизнь, где любой человек интересен заслугами и результатами, потенциальными возможностями, а не происхождением или государственной принадлежностью. В городе не практикуются рэкет в его классической форме, мы не страдаем от рейдерских захватов частной собственности. Предпринимателю не нужно окружать себя в течение 24 часов пятью телохранителями, вооружаться десятью пистолетами, приобретать бронированные автомобили и ставить перед офисом специальное охранное подразделение с автоматами в руках. Родители не боятся отпускать детей на улицы, точно зная, что с ними ничего не случится. Это город без какой-либо дискриминации и национального шовинизма, с равными стартовыми возможностями и девизом: «Шанс должен быть у каждого». Ваша конфессия, политические взгляды, национальность здесь никого не интересует.
– Почему, в таком случае, многие газеты не упустили возможность заявить, что Вы – второй за 79 лет Обер-бургомистр еврейской национальности?
– Все, кроме франкфуртских газет, интернациональная политика Франкфурта и традиционные взгляды масс-медиа структур, исключают из характеристики человека его национальность. А вот берлинские, лондонские, парижские, израильские, даже газеты из Майнца — да, они прошлись по этому поводу.
– Как Вы собираетесь содействовать ликвидации детской бедности?
– Мы отказались от американской модели государственных инвестиций в вооружение, милитаризацию, тюрьмы, производство гор оружия и вкладываем деньги в детские сады, школы, образовательные центры для детей и юношества, лагеря отдыха и мероприятия по проведению семейного досуга. Кроме этого, в течение первых пяти месяцев позапрошлого года город получил 100 миллионов евро незапланированных пожертвований от еврейских инвесторов. Деньги пойдут на повышение благосостояния школ, детских садов и различных детских учреждений.
– Оправдались ли, по Вашему мнению, надежды на возрождение трагически прерванной в 1933 году истории еврейских общин с приездом во Франкфурт эмигрантов из бывшего СССР?
– Франкфурт — город еврейской философии, где быть «лицом еврейской национальности» совершенно естественно. Прерывание истории заключается в двойной трагедии — уничтожение еврейских общин в принципе и полная ликвидация ортодоксального немецкого еврейства, отличавшего Германию от других стран с развитым иудаизмом, как одной из религий, при секулярной форме государственной власти: США, Польша, Чехия, Венгрия. Перед началом еврейской эмиграции в Германии проживали 28 тыс. евреев, с 1991 года Германия приняла 200 тыс. постсоветских евреев. В общинах на всей территории Германии на сегодняшний день состоят 110 тыс. членов, включая коренных жителей, из них 80 тыс. — выходцы из бывшего СССР. 120 тыс. из числа еврейских эмигрантов пока не приняли окончательного решения, но, учитывая их позитивное мировоззрение, общий положительный настрой и национальные тенденции к созиданию, я не сомневаюсь в пересмотре их отношения к участию в жизни общин.
– Каковы, на Ваш взгляд, сильные и слабые стороны русскоязычных мигрантов при интеграции в немецкий социум?
– Согласно моему принципу, я никогда не обсуждаю слабые стороны, потому как они являются следствием ошибок и заблуждений. Сильные стороны — вот показатель мировоззрения, создающего очевидные положительные эффекты. Главное и неоценимое достоинство русскоязычных мигрантов из бывшего СССР заключается в том, что в Германию иммигрируют образованные люди с высокой степенью коммуникативности, прогрессивными взглядами и рационализаторскими способностями. При сегодняшней многочисленной миграционной диаспоре я бы в принципе желал увеличения потока эмигрантов именно из бывшего СССР — русский менталитет, построенный на творческой основе и миротворческих начинаниях, составляет существенный капитал политики миграционных отношений. Остальным мигрантам из многочисленных стран неплохо бы взять на вооружение стиль жизни людей с российским менталитетом, стремящихся занять нишу уважаемого и востребованного члена общества, а не селиться в ужасающих дешевых отелях вокруг Главного вокзала, через год работать в заведениях типа фастфуд или промышлять мелкими кражами с попрошайничеством на улицах.
– Господин Фельдман, во время Вашей предвыборной кампании вы совершили 800 визитов и лично общались с 16 тыс. избирателями, причем не в рамках торжественных мероприятий, а у них дома. Собираетесь Вы продолжить традицию личного общения с электоратом?
– В обязательном порядке. Личные контакты с жителями города, разговоры на волнующие их темы, оказание посильной помощи, содействие при кажущихся безвыходными ситуациях — моя прямая обязанность.
– Чем для Вас является должность Обер-бургомистра, связанная с вложением не только служебного, но и личного времени: ответственностью, просто рабочим временем, нагрузкой? Наверное, Ваша маленькая двух с половиной лет дочка Ханна будет скучать по папе?
– Прежде всего, это большая ответственность за тот аванс доверия, предоставленный мне моими избирателями. Но я не только государственный и политический деятель, я еще и горячо любящий отец, проводящий много времени с любимой дочкой. Поэтому я планирую допоздна засиживаться в служебном кабинете – не удивляйтесь, если поздно вечером вы увидите горящий свет из окна моего кабинета в Городской Ратуше. Но в качестве компенсации для моей дочери я существенно сокращу время участия в приемах и балах.
– Господин Фельдман, мы благодарим Вас за столь откровенную беседу и от имени издательства и наших читателей желаем успеха на Вашем трудном и благородном поприще!
