Статья 3 часть 2 Конституции ФРГ утверждает: «Мужчины и женщины равны в правах. Государство содействует фактическому установлению равноправия и всеми возможными способами оказывает содействие для устранения существующих недостатков». И все же, сексизм – на языке социопсихологии – заниженная значимость женщины в обществе по шкале человеческого фактора, рассматривается не менее остро и имеет не меньший приоритет для принятия контрмер, чем дискриминация по гендерному признаку.
Естественно, первыми, кто своевременно реагирует на несправедливость, стараясь легитимными методами устранить социальные конфликты, являются профсоюзные органы. Моя собеседница Бритта Брандау (Britta Brandau), возглавляющая женский комитет при немецкой ассоциации профсоюзов (Deutscher Gewerkschaftsbund), ответила на ряд вопросов, связанных с оказанием действенной и законодательной помощи женщинам, столкнувшимся на производстве с явным ущемлением гарантированного Конституцией права на труд. «Суть не в том, сколько материалов и публикаций освещают этот аспект. Важно, насколько они действенны и смогут ли подвергнуть пересмотру устоявшиеся за века социальные стереотипы», – начала Бритта Брандау с ключевого утверждения.
Правовое государство — это государство, которое признает живущее в нем общество своим равноправным партнером
Женщина – ведущий политик, женщина – владелица бизнес-корпорации, женщина – лидер — мы сталкиваемся в реальной жизни с подобными одиозными персонажами и личностями чуть ли не ежедневно, по-прежнему удивляясь, что женщина чаще, чем мы ожидаем, занимает не менее ведущую должность и играет не менее значимую роль в активной сфере жизнедеятельности, чем мужчина. «Вы серьезно заблуждаетесь, если полагаете, что современное эмансипированное и отчасти феминизированное общество свободно от предрассудков, а женщина в мире бизнеса и производственных отношений имеет такое же право голоса, как и ее коллега мужского пола, – начала беседу Бритта Брандау. – Феминистские организации проводят большую идеологическую работу, чтобы вековые традиции перестали быть табу для желания женщин, стремящихся в полной мере реализовать собственный профессиональный потенциал и вырваться из-под гнета социальных стереотипов».
Только не путайте эмансипацию (равноправие) с феминизмом – желанием женщины не зависеть от мужчины и быть самостоятельной персоной. Феминизм не подразумевает в своей основе ненавистническое отношение к мужчине, как к «идейному врагу», а всего лишь означает намерение женщины скинуть с себя роль утилитарной принадлежности. Задумывались вы когда-либо, какие усилия прикладывают женщины даже в наше время, чтобы вырваться на переднюю линию фронта? Представьте, какой монолит нужно сдвинуть в сознании общества, и какую огромную пропагандистскую работу приходится выполнять идеологическим структурам, чтобы с языка перестало срываться клише: «Ну надо же, а ведь женщина…». И хорошо бы речь шла только о привычной недооценке возможностей — на самом деле все выглядит намного серьезнее.
Если представительницы прекрасного пола пытаются отстаивать свое личностное право на равноценность — значит, тому есть причины. Ежедневно заявляющей о себе во весь голос женщине приходится прилагать огромные усилия, чтобы соответствовать заявленной роли и добиваться равновесия между ее позиционированием и оценкой со стороны. Многие кампании по пропаганде равенства полов обычно начинаются с утверждения, что гендерная дискриминация является следствием сексистских предрассудков. Это абсурд: дискриминация является самостоятельной социальной системой или общественным институтом, занимающимся расстановкой представителей противоположных полов на соответствующих ступенях социальной лестницы.
Следствие дискриминации — социальное неравенство женщин на основе структурной организации традиционного патриархального общества: мужчина лучше и совершеннее, потому что он физически сильнее. Мужчина — доминант не только биологический, но и социальный. Мужчина имеет больше шансов к самореализации, потому что возрастные границы его биологической молодости значительно шире, чем у женщины. Этот несокрушимый постамент стал настолько генетической частью нашего мировоззрения и зацементировался в умах, что не только сдвинуть его места, а хотя бы раскачать стоит громадных душевных усилий. Ошибка большинства социальных и идеологических программ заключается в уверенности, что искоренение сексизма автоматически влечет за собой исчезновение дискриминации. Кажущаяся на первый взгляд зависимость и взаимосвязь перестают быть явными, если принять за основу, что сексистские убеждения и дискриминация по отношению к женщинам затрагивают разные социальные формации.
У нас нет основания предъявить государству претензии в отсутствии равноправия и реализации прав живущих в нем граждан. Мы живем в эпоху эмансипации, и любой женщине предоставлена конституционная гарантия обеспечения ее гражданских прав. Разве у кого-нибудь возникнет удивление в правомерности женских претензий, если женщина потребует к себе уважительного отношения в производственной или законодательной сфере? И вместе с тем, мы часто сталкиваемся с сомнением в личностной компетенции только на основании принадлежности к слабому полу. Иначе – раздумья по части совершенства личности могут базироваться лишь на гендерной основе.
Наверное, работодатели-мужчины смогут припомнить не одну ситуацию, где на совершенно подсознательном уровне они задумывались о способности своей подчиненной к решению ряда сложных вопросов: «А справится ли? Может лучше поручить мужчине?». И даже репрезентанты таких навязчивых профессий, как коммивояжер и агент по продажам, в 90 случаях из 100 имеют шансы на успех, если делегированы мужчинами. Парадокс? Реальность. «Проблема не надуманная, а, к сожалению, вполне актуальная, – говорит лидер женского комитета Бритта Брандау. – В наш комитет сплошь и рядом обращаются женщины с просьбой отстоять ограниченные права».
Вдумайтесь только, от какого обширного ряда производственных обязанностей отстранены женщины, что сказывается не только на их зарплате, но и на человеческом достоинстве. В ноябре 2013 года в рамках немецкой ассоциации профсоюзов прошел съезд, на котором главным вопросом рассматривалось равнозначное положение обоих полов на производстве. Двести женщин, избранных от окружных объединений делегатами, приняли участие в горячем обсуждении, пытаясь легитимным способом внести в трудовое законодательство продиктованные временем изменения.
Душевные силы дешевле физических, а деньги более значимы, чем человек
Престиж любой профессии определяется уровнем заработной платы. Вместе с этим не должны нарушаться равновесие и справедливость ни в каком отношении и ни по одному пункту. И все же, мир бизнеса построен по очень своеобразной схеме: предпочтение и престиж отдается профессиям, где затребована мужская сила или во главу угла ставится получение прибыли, базирующееся на жесткой конкуренции. Часто ли вы обращаете внимание на кажущийся лишь на поверку нормальным факт, что владельцы промышленных предприятий, банкиры, управляющие менеджеры, да хотя бы автомеханики — лучше оплачиваемые и более престижные профессии, чем учителя, воспитатели, обслуживающий медперсонал в больницах и домах престарелых? Нагрузка работников второй категории выпадает на заботу о людях или связана с инвестицией собственных сил в душевное благополучие общества, а не в создание приносящих прибыль технологий. Почему забота и уход за человеком менее привлекательны и хуже оплачиваются, при том что требуют намного больших, прежде всего, душевных вложений и полной самоотдачи? Как правило, на таких работах заняты женщины – как более чуткие, внимательные, морально выносливые, способные вникать в личные сложности своих подопечных. Попали под клише не престижных и такие профессии, как обслуживающий персонал в заведениях бытового обслуживания, стоящие за прилавком в филиалах больших торговых сетей с поточным методом продажи для покупателей низкого и среднего достатка и даже работники сферы общественного питания. Получается, работа с людьми, не с индивидуальными клиентами, а с массами людей, имеет более низкий приоритет, соответственно, и стоит дешевле.
Немецкий профсоюз уже неоднократно выходил на профессиональные трудовые объединения и комиссию по регулированию уровня зарплат с требованием ликвидировать перекос и восстановить справедливость. Труд должен оплачиваться не только за счет хороших производственных и коммерческих показателей, а также согласно вложенным усилиям и личной ответственности сотрудника. Работа с детьми, как вклад в будущее общества, не менее ответственна и не менее важна, чем ведение банковских гешефтов или заключение биржевых сделок, за которыми стоят десятки миллионов евро. Разве труд автомеханика более почетен и значим, чем работа социального педагога, помогающего социально незащищенным слоям населения повысить свой жизненный стандарт? Но в этом и состоит основная сложность: темп жизни настолько высок, а работодатели настолько заинтересованы в прибыли, что соискатель на рабочее место рассматривается как скаковая лошадь, когда на первое место ставятся выносливость и скорость реакции.
Даже в такой профессии, как санитарка в доме престарелых или в послеоперационном отделении клиники сотрудница должна успеть выполнить весь комплекс по уходу за пациентом за 10-15 минут, далее — следующий клиент. Почему? Потому что работодатель экономит и вместо положенных по штату 15 сиделок нанимает только пять, но зато молодых, здоровых и бездетных женщин. Тариф оплаты, тем не менее, почасовой, труд в большинстве случаев очень тяжелый, система потогонная, а зарплата именно та, что полагается за заботу о немощных людях, а не за ремонт дорогостоящего автомобиля. На какую же тогда пенсию может рассчитывать женщина, отдавшая большую часть своей трудовой жизни заботе о больных и нуждающихся в постоянном уходе? А ведь они тоже когда-то приносили пользу обществу. На таких же условиях работают и сотрудницы в крупных оптовых торговых фирмах — они должны удовлетворить покупательский спрос, работать без учета их личных возможностей, в частности, без дополнительной оплаты за переработку и, как правило, за троих, понимая, что в условиях кризиса рынка труда на одно место строптивой сотрудницы всегда найдется пять более сговорчивых желающих. «Видите, какое противоречие в отношении к людям и к технике?» – подчеркнула моя собеседница. Профсоюз уже неоднократно предъявлял серьезные претензии земельным парламентам за финансовую политику, при которой с точки зрения экономии материальных средств директивным путем проводились сокращения во «второразрядных» профессиональных областях, что в очередной раз ударяло по женскому полу.
По умолчанию поощрялись негласные установки, где первыми кандидатами на увольнение в связи с производственной необходимостью назначались женщины с маленькими детьми, как менее трудоспособные и не столь душевно мобильные: «У вас же маленький ребенок. Когда вам думать о производстве?» Усилиями женских профсоюзных комитетов навязанная картина устройства социума постепенно меняется — например, в одном только правительстве Гессене работают три женщины-министра. И все же, такой, казалось бы, естественный факт воспринимается нами как нечто заслуживающее особого внимания и подчас удивления. А уж о женщине-министре обороны ФРГ и говорить не приходится. Ее назначение на должность до сих пор поражает воображение многих консерваторов.
Совсем недавно Бундестаг принял закон, уравнивающий права матерей и отцов и разрешающий мужчине оформлять отпуск по уходу за ребенком, если его жена имеет лучшую перспективу по повышению. «Сколько мы по этому поводу написали петиций и как долго этого добивались!» – заметила не без гордости Бритта Брандау.
Квота «50 на 50»
Первой в направлении равнозначного положения женщины сделала свой шаг Социал-демократическая партия Германии, выдвинувшая в своей последней предвыборной программе требование к работодателям о соблюдении 50-процентной квоты. Что означает – на каждом предприятии, где предусмотрен труд женщин, число сотрудников женского и мужского пола должно быть равное, исходя из 50 на 50 процентов. При этом неравенство в зарплатах, заключающееся в том, что женщины при равной квалификации с мужчиной, одинаковой продолжительности рабочего дня и аналогичной нагрузке зарабатывают на 23 процента меньше, должно быть ликвидировано.
«Мы хотим преобразовать наше общество в гуманное, где в центре внимания стоит человек, а не техника, где целью является не финансовый оборот, а благополучие сотрудника, где ключевыми критериями при подходе к личности являются не ее способность приносить прибыль, а человеческие качества и умение работать с людьми». На этой ноте мы и закончили беседу. Хотелось бы верить в ее результативность.
