«Тому, кто умен и старателен, открывается дорога наверх?» В Германии это не так, полагает Михаэль Хартманн. Здесь возможность достичь высокого положения в обществе гарантирует только рождение в нужной семье. Важнее всего еще с детского возраста уверенно чувствовать себя в «атмосфере власти».
– Господин Хартманн, мы постоянно слышим: «Образование! Больше образования! Больше образования – это нужно всем нам!». Это провозглашает Канцлер Ангела Меркель, к этому призывает шеф СДПГ Курт Бек, об этом говорит Федеральный президент, все они повторяют: только тот, кто умен и образован, имеет шансы, только такой человек может сделать успешную карьеру.
– Да, они все это говорят, это точно, и эти слова хорошо смотрятся в заголовках на первых страницах газет. Если они действительно верят в то, что говорят, они должны в первую очередь ответить на вопрос, действительно ли им дороги наши школы и университеты, и если да, почему они равнодушно смотрят на разрушение нашей системы образования.
Школьные и университетские здания разваливаются, в последние десять лет сокращено почти 1500 профессорских должностей, по некоторым специальностям обучение практически прекратилось.
– Вы в ярости?
– Нет, но их реальная политика – полная противоположность тому, что они провозглашают в своих публичных выступлениях. Возьмем, к примеру, утвержденную реформу, снижающую налоги с предприятий. Она обойдется бюджету в сумму от пяти до десяти миллиардов евро – это деньги, которых не хватает, среди прочего, и образовательной сфере. А мы обязаны, и немедленно, инвестировать значительные средства в дошкольное образование.
– В докладе ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) указывается, что Германия, уже который раз, показывает в сфере образования очень плохие результаты.
– И это естественно. Другие страны просто вкладывают в систему образования намного больше средств. Мы же все экономим и экономим. Почти все, что происходит в настоящее время в школах и вузах, начиная с введения платы за обучение (Studiengebuehren) и кончая так называемыми «элитными университетами», не ведет ни к увеличению количества студентов, ни к улучшению их качественного состава. Единственное, к чему такие меры приводят, это — все большее расслоение, как в сфере образования, так и в обществе в целом.
– «Образование – это справедливость. Справедливость – это образование» – таков лозунг СДПГ.
– Это правильный лозунг. Однако партия вычеркнула из своей программы требование «справедливого распределения общественного богатства», а ведь этот принцип тесно связан с принципом «равенства возможностей». Говоря конкретнее: дети, которые растут в семьях, получающих «Хартц IV» или в семьях, где два поколения никогда не имели постоянной работы, не имеют почти никаких шансов на успех, они прирожденные неудачники.
– Цифры ужасают: 80 000 молодых людей ежегодно оставляют школу, не получив документа об образовании.
– Наше общество должно отнестись к этому серьезнее. Четвертая часть молодых людей пятнадцатилетнего возраста не умеет как следует читать и писать. 15 процентов выпускников оказываются брошенными на произвол судьбы, без всякой перспективы. Если такая ситуация сохранится длительное время, это будет иметь разрушительные последствия для общества. И нельзя оправдываться тем, что молодые люди, не сумевшие окончить школу, просто-напросто глупы.
– Вы полагаете?
– Нет, существуют структуры, которые выбрасывают этих молодых людей из общества.
– Социолог Ральф Дарендорф с вами бы решительно не согласился. Он утверждает: индивидуум – это не то, чем он владеет, и не то, кем он родился, а то, что он может.
– Это чепуха, миф, искусственно навязываемый обществу. Утверждение о том, что жизненный успех зависит исключительно от силы воли, просто не соответствует действительности.
– Почему? Неужели вы полагаете, что только от обстоятельств рождения зависит, станет ли человек руководителем крупного предприятия?
– Да, я так полагаю. Мы не являемся т.н. «обществом-лифтом», в котором путь наверх открыт большинству граждан, хотя в 80-ых годах прошлого века такая иллюзия была широко распространена. У нас менеджером надо родиться. Четыре пятых всех менеджеров ста крупнейших предприятий происходят из высшего слоя общества, составляющего три процента населения Германии, из крупной буржуазии. Только одно предприятие из тех, по которым определяется биржевой индекс «Dax-30», возглавляет сын рабочего. Родители шефов большинства других предприятий – это предприниматели, менеджеры, высшие чиновники или аристократы. Это очень закрытое общество.
– Недавно умерший граф Готтфрид фон Бисмарк учился в Оксфорде и имел очень плохие оценки. Он говорил: «Если я претендую на какую-либо должность, и в списке претендентов стоят фамилии Майер, Мюллер, Шмидт и фон Бисмарк, я уверен, что работу получу я».
– Естественно. Ведь каждый начальник думает: его мозги работают так же, как у меня, у нас общая система ценностей. Он понимает, как надо себя вести, может поддержать разговор об опере, знает, когда можно нарушить установленные правила, он обладает особой аурой. Уже его внешний облик говорит: «Я принадлежу к вашему кругу». Он излучает уверенность и самодостаточность.
– Но этому можно научиться?
– Нет.
– В комедии Бернарда Шоу «Пигмалион» ученый-фонетик профессор Хиггинс обучает цветочницу Элизу Дулиттл «оксфордскому английскому», чтобы она могла выдать себя за герцогиню.
– Это-то как раз возможно. Однако, тому, как на самом деле себя ведут в высших слоях общества, как правильно пользоваться полученной властью, этому человек может научиться, только если он вырос в соответствующей среде. Мой отец был финансовым руководителем Падерборнского архиепископства. У нас за ужином говорили о разногласиях в епископате, о прелатах, генеральных викариях, кардиналах. О миллионерах, которые не хотят платить церковный налог, но желают быть погребенными по церковному обряду. С детских лет я получил представление, что такое власть, что творится в высших слоях общества, как ведут себя принадлежащие к ним люди.
– И вы полагаете, что всему этому невозможно научиться?
– Да, невозможно. И это одна из причин того, почему в университетах в моду входят собеседования. На них происходит не зависящая от школьных отметок социальная селекция. Так, в ЕНА (Национальной школе управления), одном из самых элитных высших учебных заведений Франции, на вступительном собеседовании был задан вопрос: «Какова глубина реки Дунай в Вене?». Самый замечательный ответ дал абитуриент, чей отец также закончил ЕНА. Он ответил вопросом: «Под каким именно мостом?». Естественно, он не знал, какова глубина реки Дунай в Вене, но отреагировал на вопрос очень уверенно. Это произвело впечатление.
– Это всего лишь находчивость, которую можно в себе развить.
– Нет, это уверенность в себе. Если молодой человек из рабочей семьи попадает в подобную ситуацию, когда на карту поставлено все его будущее, он начинает паниковать. В отчаянии он срочно пытается определить, какой должна быть глубина реки Дунай, или вообще молчит, что хуже всего.
