В преддверие 160-летнего юбилея русского Храма в Висбадене
Во времена царствования династий во всём мире среди императорских фамилий были приняты, как правило, династические браки, и жениться не по любви было делом довольно обычным. Однако были и счастливые исключения, иногда браки заключались по великой любви. Адольф, герцог Нассауский, впервые увидел свою будущую супругу Елизавету Михайловну, русскую Великую княжну, когда ей было всего 14 лет. Свадьба 17-летней Елизаветы Михайловны и герцога Адольфа Нассауского состоялась в 1844 году. Но их счастливый семейный союз длился совсем не долгое время, всего лишь один год. После смерти княжны на деньги, полученные Великой княжной в приданое, безутешный вдовец в память о своей почившей супруге приказал построить русский православный храм в честь её Небесной Покровительницы в г. Висбадене.
«…31 января они стояли перед алтарем в церкви Зимнего Дворца, – рассказывает матушка Лия. – Сначала состоялось Таинство Венчания по православному обряду, затем они получили благословение по лютеранскому обряду. Между домом Романовых и герцогством Нассауским, казалось бы, установилась династическая связь на долгие годы, но, к сожалению, произошло несчастье. Елизавета Михайловна, герцогиня Нассауская, дочь Великого князя Михаила Павловича и Великой княгини Елены Павловны, внучка Императора Павла I, скончалась от последствий послеродовой горячки. Овдовевший супруг был настолько потрясен, что следующие шесть лет не вступал в брак и решил построить для своей любимой православный храм – место её последнего упокоения».
Храм-усыпальница
По закону, изданному Императором Павлом I, Великая княжна, вступая в брак, получала в наследство миллион серебряных рублей. Герцог Адольф, овдовев, обратился к императору Николаю I с просьбой разрешить на эти деньги построить православную церковь. Так началось сооружение не просто храма, а храма-усыпальницы.
Когда были получены разрешения и средства на постройку храма, придворный архитектор Филипп Гофман отправился в Россию с двухгодичным визитом и посетил первопрестольную Москву и Санкт-Петербург, ознакомился со всеми возведёнными и возводившимися храмами. Великая княгиня Елена Павловна, мать почившей герцогини Нассауской, принимала живейшее участие не только в постройке храма, но и в организации кладбища, которое теперь находится рядом с храмом. Она отвергла несколько проектов, поскольку считала, что они не соответствуют русскому стилю. Будучи немкой, она восприняла православие ближе, чем многие русские того времени. «Некоторые считают, что наш храм напоминает Храм Христа Спасителя, – замечает матушка Лия, – но это спорный вопрос. Филипп Гофман получил колоссальное впечатление от храмов, которые он увидел в России,но будучи немецким зодчим, конечно, привнёс свое видение православного храма. Это, например, удивительный саркофаг Елизаветы Михайловны, герцогини Нассауской, лежащей на смертном одре, множество фигур ангелов, а также медальоны с портретами создателей храма. Центральное место в православном храме занимает иконостас. В нашем храме это чудесный трехярусный резной иконостас из белого каррарского мрамора, расписанный выпускником Дрезденской академии художеств академиком Тимофеем Нэффом. Многие Святые, изображенные в первом и втором ярусах, являлись небесными покровителями дома Романовых. Православный храм на горе Нероберг построен в честь Небесной Покровительницы почившей Нассаусской герцогини, Святой Праведной Елисаветы – матери Иоанна Крестителя. Согласно историческим документам, храм назывался «Надгробной церковью», т.к. в ней находится захоронение Елизаветы Михайловны и её мертворожденной дочки».
Удивительное портретное сходство
В 1855 году, в день рождения герцогини Елизаветы Михайловны, храм открыл свои двери для всех, желавших увидеть его благолепие и почтить память полюбившейся всем русской княгини. Её гроб, в сопровождении факельного шествия, был перенесён в крипту (сегодня это так называемый нижний храм, используемый в холодное время года). В верхнем храме над местом погребения был установлен прекрасный белый саркофаг. Князь Вяземский оставил немало воспоминаний о саркофаге. Он писал о том, что на освящение храма пускали только по пригласительным билетам, потому что слишком много было желающих попасть сюда. Многие русские, приезжавшие в церковь и видевшие саркофаг, плакали, потому что знали Елизавету Михайловну еще при жизни. Скульптор Эмиль Хопфгартен сумел передать невероятное портретное сходство. Он работал по белому каррарскому мрамору, который использовал в своих творениях сам Микеланджело.
Благотворительная деятельность княжны Елизаветы
Всего восемь месяцев Елизавета Михайловна прожила на территории Висбадена, но местные жители сразу же полюбили юную герцогиню за ее добрый и веселый нрав, за красоту и ум. Поскольку разница в материальном благосостоянии между Российской империей и Нассауским герцогством была достаточно ощутимой, Великая княгиня по приезду в Висбаден, прежде всего, отказалась от так называемого «налога на шпильки», который снимался с верноподданных на ее украшения. Выкупила на собственные средства небольшой клочок земли и поделила между бедняками, и тем самым дала возможность людям не умереть с голоду, а жить плодами своих рук. Еще при жизни она начала строить детскую больницу, но не успела возвести ее полностью, так как преждевременно скончалась при родах. Врач, который остался после ее смерти, бесплатно выдавал лекарства для бедняков и дрова. Герцогиня Елизавета Михайловна оставила после себя достаточно крупную сумму денег и на это смогли впоследствии достроить детскую больницу, которая сейчас называется Paulinen Klinik.
Царский храм
«Наш храм – царский! Потому что построен для внучки Императора Павла I и племянницы Императоров Александра I Благословенного и Николая I, – рассказывает матушка Лия. – На богослужении присутствовали члены императорских фамилий. Сам Государь Император Николай II Александрович с супругой Императрицей Александрой Федоровной и ее старшей сестрой Великой княгиней Елизаветой Федоровной и ее супругом Великим князем Сергеем Александровичем в 1896 г. посетили наш храм. Хотелось бы заметить, что царь Николай II Александрович выкупил этот большой участок земли, на котором стоит православный храм с прилегающими лесами и кладбищем, на собственные деньги. Члены императорской семьи и сам герцог Адольф заходили в храм через южные врата. Над ними с внешней стороны храма в медальоне, смотрящем на город, изображена Святая Праведная Елисавета. Рядом находится «комната плача», названная так, потому что в ней герцог скорбел по своей супруге, для герцога это была величайшая потеря. Позднее, став первым Великим герцогом Люксембургским, он продолжал субсидировать храм до тех пор, пока не скончался. Любовь к почившей княгине Елизавете Михайловне у него оставалась на всю жизнь. И даже его сын Вильгельм четвертый одну из своих дочерей назвал Елисаветой. Император Александр II называл герцога Адольфа «наш державный родственник», хотя формально они уже не являлись таковыми, но дружеские и близкие отношения между ними по-прежнему остались».
Место для постройки храма было выбрано не случайно. Для его строительства безутешный муж выбрал самое высокое место в Висбадене — гору Нероберг. Герцогская чета жила в летней резиденции Schloss Biebrich и из окон дворца был виден храм, так герцог мог в минуты печали взглянуть на этот храм-усыпальницу, где нашла свой последний приют его возлюбленная супруга. Сейчас, из-за изменения архитектурного ландшафта, который произошел за столетие, храма из окон дворца уже практически не видно, но если подняться на второй этаж, то и сейчас можно любоваться сиянием его золотых куполов.
Отец Александр: «Бывших офицеров и бывших летчиков не бывает. Это всегда остается где-то в сердце и в уме»
Священником в русском храме уже много лет служит отец Александр. Мы попросили рассказать его о себе и о том, как судьба его привела в этот храм. «После окончания школы я мечтал, как многие мальчишки, подняться в небо, – рассказал отец Александр. – Поступил учиться сначала в АВЛУГА, училище гражданской авиации, потом в БВВАУЛ, училище лётчиков Военно-транспортной авиации ВВС, стал лётчиком. Это была нелёгкая, но очень интересная и насыщенная жизнь, как и у любого летчика. Но пришло время, когда многое совершенно неожиданно, в одно мгновение, изменилось. Поменялась система и нравы, приоритеты, началось сокращение армии. Оказалось, что многие просто не нужны, тогда и начался новый поиск. И это постепенно, через тяжести и страдания, привело меня в степень Священства».
«Всякому человеку, оказавшемуся на чужбине, нелегко начать новую жизнь, этот путь всегда достаточно сложный и поэтому человек начинает обращаться к Богу и его Святой церкви, – продолжил рассказ отец Александр. – Здесь, в Германии, в Берлине, я пришёл в русскую православную церковь. Батюшка, отец Евгений Сапронов, ныне покойный уже, с любовью и душевным теплом принялся за моё воцерковление и становление. Это был мой первый в жизни духовный наставник. Он научил меня всему. Я стал читать на клиросе. И однажды, на Престольном празднике Покрова Божией Матери, правящий Архиерей Берлинской и Германской Епархии, Архиепископ Марк, предложил мне сделать первый шаг навстречу Господу, т.е. принять постриг в чтеца. Это предложение не могло не повлиять на мои мировоззрения и чувства. Помню, владыка сказал, иди и советуйся со своей супругой, и чтобы завтра утром вы мне сообщили ваше решение. С одной стороны мы с супругой думали обо всей важности этого шага, но с другой стороны, понимали, если Господь призывает на этот путь, то нужно по нему идти. Мы дали согласие и в этот же день, день Престольного праздника, меня постригли в чтецы. С этого момента я встал на путь священства».
Отцу Александру после рукоположения во священство пришлось немало времени провести в пути, так как четыре прихода в городах Мюнстер, Бохум, Дюссельдорф и Бад Эмс, которые он окормлял, приезжая из Берлина, ожидали, когда он проведет там службу. «Вся моя жизнь стала проходить практически в разъездах. Это дало мне возможность учиться, читать и принимать наставления святых отцов. Когда я приехал служить в Висбаден, то отсюда я тоже ездил служить в четыре прихода, то есть пришлось послужить понемногу практически во всей епархии. Это дало мне большой опыт общения с людьми разных сословий и положений. Особая историческая ценность здесь состоит в том, чтобы в этих зарубежных церквях, в Царских храмах, всегда пытались сохранить дух ещё той Царской России. В Висбаден мы переехали где-то в 2001 году и к этому прекрасному храму, маленькому городку, по сравнению с Берлином, моё сердце прилепилось сразу. Именно здесь произошло моё становление, а также укрепление и обретение смирения, получение навыков общения с городскими властями. Это особый храм, особое место, и жизнь особая. Мы представляем здесь русскую церковь, русский народ, Россию!», – подчеркнул отец Александр.
В церкви самое главное – священник и его проповедь, и пение хора
– К нам сейчас стали чаще приезжать люди из России совершенно разные порой по характеру и воспитанию, – замечает отец Александр, – всех нужно встретить и с каждым говорить на его языке. Раньше здесь все держалось на тех, кто жертвовал храму, но сегодня этих пожертвований нет, потому что большинство наших прихожан получают социальную помощь и, конечно, ожидать многого нельзя. Но все равно находятся меценаты, благодаря которым мы делаем какие-то обновления в храме. Многих приезжающих сюда на службу привлекает не только благолепие храма, но и особая духовная атмосфера. Некоторые едут издалека, за двести-триста километров, а на венчание и крещение съезжаются со всего мира. Думаю, в Москве, например, не везде проведешь такую службу, какую можно совершить у нас в храме, из-за большого количества верующих. Почти одновременно, в больших храмах, в одном углу совершается панихида, в другом – молебен, в третьем – крещение, а в четвертом – венчание. А у нас верующие из разных стран порой за год заказывают дату крещения или венчания, что бы совершить эти таинства в своем семейном узком кругу. Конечно, в этот промежуток времени храм закрыт. Иногда приезжающие люди из России спрашивают, почему у вас храм закрыт? Ответ прост, ведь если идёт Таинство Венчания или Таинство Крещения, мы на час закрываем храм, так как не всем хочется, когда кто-то незнакомый будет присутствовать во время обряда.
«Я особенно благодарен молитвам ее бабушки»
– У нас с матушкой Лией четверо детей, практически все они родились в Германии. Матушка родилась в Балашове, где появился на свет и наш первенец, я сам родился в Казани. В Балашове, где располагалось лётное училище, я встретил свою будущую матушку, мы поженились и сразу повенчались. Когда мы приезжали в гости к семье моей жены, вместе с ее бабушкой ходили на Пасху в церковь. И она, старенькая, в первых рядах, при полном храме, с больными ногами выстаивала всю службу. Её молитвы, несомненно, повлияли на нашу жизнь. Можно сказать, что ее немалая заслуга состоит в том, что я стал священником, а моя супруга – матушкой.
