Сокровенность частного пространства и защита от несанкционированного вторжения в приватную сферу человека, в частности, неприкосновенность жилища, оговорена в 13 статье Конституции ФРГ. Долгое время в Германии не было законодательной базы, обеспечивающей тайну приватной сферы. А значит ни адвокаты, ни правоохранительные органы, ни суд не располагали должными правовыми инструментами, регулирующими ее сохранность.
В 1970 году закон о защите персональных данных первой приняла земля Гессен – самая передовая и демократичная из всех 16 федеральных земель. Федеральный закон был принят лишь семь лет спустя. Но принятых мер оказалось недостаточно, и после жестких политических дебатов и долгих лет ожесточенной борьбы за право полиции контролировать частную сферу человека, к 13 статье Конституции была принята поправка об установке в жилищах на основании постановления суда подслушивающих устройств. Поправка дополняет закон об усилении противодействия организованной преступности. Установка подслушивающих устройств нацелена не на контроль приватной сферы человека, а на обеспечение предполагаемой жертве насилия безопасности, а также защиты и охраны жизни при подозрении на покушение.
Захватывающий разговор на эту тему я провела с Максом Вайсом (Max Wеiß), старшим криминальным полицейским комиссаром земельной криминальной полиции Гессена. Я рассказала в ходе беседы о реальном случае из моей жизни.
Грубое вторжение в частную жизнь
Теперь я расскажу, что произошло со мной шесть с половиной лет назад. На одном из популярных в прошлом сайтов ко мне обратился некий субъект, оставивший несколько восторженных отзывов, к которым я отношусь весьма сдержанно. Отвечать было не на что. Два слова: спасибо и всего хорошего.
Через некоторое время объявившийся внезапно незваный собеседник подал, на его взгляд, грандиозную идею. Вкратце изложив историю своей жизни (приехал в Германию из Америки, где много натерпелся), он предложил провести с ним интервью. Я не увидела в этом факте ничего сверхъестественного – мало ли кругом амбициозных эмигрантов. Тем более, предложение уже ставшего навязчивым почитателя поражало очевидной бесцеремонностью: я провожу интервью, я работаю над текстом, я нахожу возможность к публикации, я приношу ему известность и я же плачу ему половину гонорара. Поняв, что субъект – отработанный материал, я попросила оставить меня в покое.
Жизнь продолжалась своим чередом. И однажды, не вдаваясь в подробности, я рассказала на сайте об отъезде на месяц к моим дочкам. Меня лишь удручал факт отправления поезда в 5:30 утра. Я и представить не могла, во что обернется моя излишняя откровенность. Спустя два месяца в личные сообщения пришло письмо, носившее двусмысленный заголовок: «СЮРПРИЗ». К письму прикреплялись фотографии. Буквально с расстояния двух метров на платформе перед поездом были запечатлены я и провожающий меня знакомый. Я попыталась восстановить в памяти события тех минут, но не могла вспомнить никого, кто вызывал подозрение. Не обращать же нынче внимание на человека со смартфоном в руках. Вот если бы у него на голове была папаха, ноги обуты в лапти, а в руках он держал балалайку – да, я бы заинтересовалась.
Я попробовала пойти логическим путем: фото сделаны тайно и с определенной целью. Но с какой? Вымогательство публикации? Или у нас нынче запрещено ездить на поездах? Ситуация выглядела как глупейший шантаж. Пора уже привыкнуть, что виртуальная жизнь создает не менее серьезные проблемы, чем нарушение законов в среде материализованных субъектов. Но это я сейчас такая смелая, а тогда у меня началась паника.
Я обратилась в полицию. Дело передали в прокуратуру. Через некоторое время я получила официальное извещение: опасность более не угрожает, потому что преследователю доступным языком объяснили последствия игр в детективы. Главная задача правоохранительных органов состоит в том, чтобы с помощью оперативных методов выйти на подозреваемого, а институт защиты жертв насилия – реального или сетевого – работает в Германии исправно.
Современные средства коммуникации являются лишь источником информации, а основная противоправная деятельность разворачивается в осязаемом мире. Речь в данном случае шла о грубом вторжении в частную сферу. Я была не на демонстрации, городском празднике или светском рауте. Тайная съемка частным лицом объекта наблюдения в границах его личной жизни запрещена, тем более, если фотографии сделаны с целью угрозы, шантажа или вымогательства определенных услуг. Статья 238 УК ФРГ «Незаконное преследование» грозит виновному до трех лет лишения свободы. Особенно чревата последствиями самодеятельная облава с сообщниками – эта же статья обещает инициативным сыщикам до пяти лет лишения свободы. Даже полиция при тайном преследовании обязана иметь в наличии судебный ордер. К слову, у частных детективов имеемся лицензия и договор с заказчиком о запрещении к использованию полученных при частном дознании материалов для обвинения и угроз.
Полномочия прессы не оправдывают нарушения свободы окружающих
Статус сотрудника СМИ любого формата не означает получения автоматического допуска в приватную сферу жизни постороннего человека. Бригада одного из телеканалов проводит документальный репортаж об уличной демонстрации. Оператор переводит камеру с одного демонстранта на другого, а фоторепортер по заданию областной газеты делает серийные снимки всех попадающих в объектив участников. Внезапно из толпы демонстрантов вырывается один из проходящих с категорическим требованием не вставлять его в репортаж крупным планом. Он не может запретить снимать или фотографировать, но имеет полное право сохранять инкогнито участия или пребывания. В этом случае не нужны даже объяснения. Возможно, он опасается недовольства работодателя, выражавшего негативное мнение по поводу самой идеи демонстрации. Или информация о причастности его к публичной акции может нанести вред репутации как в кругу друзей, так и коллег. Оператор не может отвергнуть его претензии: «Мы с телевидения и делаем репортаж для истории». У любого частного лица даже в рамках общественной деятельности есть права на неприкосновенности приватной сферы. И если человек сказал НЕТ, значит, никто не может вместо него сказать ДА.
Пренебрежение со стороны публикатора правомерных требований фигуранта приведет к конфликту, за разрешение которого с удовольствием возьмется адвокат. Процесс носит гражданский характер, что не влияет на высоту возмещения ущерба, например, в связи с потерей работы или нанесением вреда деловой репутации. Другое дело – организаторы шествия, предводители, ораторы и выступающие из толпы добровольно принимают на себя роль лидеров и ведущих, определяющих развитие исторических событий. Эти люди уже не могут заявить протест или потребовать возмещения, нанесенного им публикацией вреда. Сами вызвались, сами организовали, сами провели – значит, сами и отвечайте.
Так же, как опрос покупателей в магазине, социальные репортажи на улице, частные беседы с посетителями музеев или гостями вернисажей не могут являться поводом для несанкционированных публикаций. И никто из недовольных не должен объяснять причину отказа – право на конфиденциальность и свободу личности гарантируется 2 статьей Конституции ФРГ.
Мой дом – моя крепость
Как я упоминала, 13 статья Конституции ФРГ гарантирует неприкосновенность жилища и соблюдение посетителями норм поведения, не нарушающих целостность частной территории хозяина. Статья 201a УК ФРГ обещает нарушителю два года лишения свободы при неразрешенной съемке или грубом внедрении в абсолютно интимную сферу проживания. Любая фотография жилища или предметов – от частных или бытового назначения предметов до обстановки – должна быть согласована с хозяином квартиры или дома. И если хозяин возражает – настаивать не имеет смысла. Ваш знакомый, восхитившись расставленным в серванте кофейным фарфоровым сервизом, фотографирует незаметно от вас выставленные под стеклом предметы. Вы даже не обязаны его предупреждать – это ваша приватная сфера, и все, находящееся в ее границах, принадлежит вашему внутреннему миру. Вы возмущены злоупотреблением гостеприимством и вызываете полицию. Нарушитель может уже и не стараться, судорожно удаляя фотографии из телефона – копии остаются у провайдера. Степень вины будет определять прокуратура. В этом случае идет речь о правонарушении без нанесения ущерба.
Если же бесцеремонный гость, успев сделать пару незаметных снимков, опубликует их в сети – полиция передает дело в суд. Возможно, публикацией фотографий вашей интимной сферы знакомый нанес вам немалый ущерб. Приняв к рассмотрению доказательства, суд определит меру вины и назначит выплату ущерба. К сугубо приватной территории относится спальня, туалет и ванная комната. В конце концов, каждый может хранить в спальне предметы абсолютно интимного применения, но это не значит, что гостям разрешено входить в спальню без разрешения, и уже естественно фотографировать то, что их не касается.
Молодой человек фотографировал свою подругу в душе, а позже разместил фотографии на своей странице в сети. Не имеет значения, знала ли она о факте публикации. Достаточно запрещения с ее стороны – фотографии носят личной характер. Молодому человеку гарантируются неприятности в особо крупном размере.
Публичное обсуждение ценности приватной сферы необходимо – только так обоснованные требования отдельно взятой личности имеют шансы быть услышанными и понятыми хотя бы частью общества. Общественная полемика способствует формированию правовой социальной базы на неприкосновенность частного пространства – всегда есть круг людей, для которых приватность является потребностью. Кроме того, вынужденное нарушение приватности, связанное с обеспечением безопасности человека, окажет позитивное влияние на взаимопонимание между гражданами и правоохранительными органами и содействие первых вторым. Хотя многие рассматривают полицейские меры как превышение служебных полномочий, не понимая, что только таким путем человека можно защитить от произвола организованной преступности. Обеспеченное Конституцией право на конфиденциальность частной сферы говорит о зрелости общества и признании им прав человека. Иначе право на приватность останется самым уязвимым аспектом как на бытовом уровне, так и в отношениях гражданина с государством.
