Брюссельские саммиты лидеров стран и правительств Евросоюза — на самом деле, вещь рутинная и далеко не всегда интересная. Они проводятся раз в полгода в качестве своеобразной «планерки»: чем заниматься ЕС в течение следующих шести месяцев, какие позиции следует согласовать, какие вещи нужно исправить или дополнить — и так далее.
Минувший саммит, состоявшийся 18-19 июля в столице Сообщества — одновременно и плановый, и кризисный: борьба с коронавирусом настолько взвинтила его участников, что они не только не смогли прийти к какому-либо «общему знаменателю», но и ухитрились переругаться между собой в выражениях, доселе в Брюсселе не звучавших.
С самого начала саммит «не задался»: федеральный канцлер Австрии Себастиан Курц, выступая на пресс-конференции в австрийском представительстве в Брюсселе, заявил, что его страна не собирается выделять деньги, если миллиарды евро не будут предоставлены, как он выразился, «рука об руку с необходимыми реформами в государствах, чьи системы попросту сломаны или работают с большими проблемами». Это выступление, как говорится, попало «в яблочко»: лидеры стран, попросивших ЕС о помощи в связи с эпидемией коронавируса, оскорбились.
Так что старт, данный финансовому саммиту Евросоюза, оказался весьма далек от удачного. 13 часов подряд, до поздней ночи, сидели «высокие договаривающиеся стороны» и так ни до чего и не договорились. Точнее, все были согласны между собой в том, что следует создать многосотмиллиардный фонд, предназначенный для восстановления пострадавших от коронакризиса европейских экономик, но вот о том, как его расходовать и распределять — у каждого сложилось свое мнение.
Голландцы — «полицейские Евросоюза»?
Вслед за австрийским канцлером вербальным «проколом» отличился премьер-министр Болгарии Бойко Борисов. Во время рабочего обеда он заявил своему голландскому коллеге Марку Рютте, настаивающему на строжайших условиях выделения европейской помощи европейским же странам, по которым особо сильно ударил коронавирус, что тот-де ведет себя, словно «полицейский Евросоюза».
Вообще, следует заметить, что подобных перебранок ЕС до сих пор не знал: в последнее время многие лидеры стали позволять себе откровенные грубости, которые потом немедленно разрываются на цитаты и распространяются в видеоклипах в социальных сетях. Причем законодателем этой новой моды как раз и стал голландец Марк Рютте. Шеф праволиберального правительства Нидерландов стал неформальным лидером так называемой «экономной четверки» — на самом деле, пятерки стран Центральной и Северной Европы, в которую, кроме Голландии, входят Австрия, Дания, Швеция и Финляндия. Руководства этих стран требуют, чтобы нуждающиеся в помощи южные соседи проявляли больше собственной ответственности, и чтобы деньги им выделялись исключительно под залог коренных экономических реформ и как можно меньшими суммами.
С самого начала коронакризиса Гаага заняла четкую позицию на этот счет — и бескомпромиссно продвигает ее, где и как только может. Еще когда финансовая помощь южноевропейским государствам обсуждалась на уровне министров финансов ЕС, голландский министр Вопке Хекстра успел оскорбить южан: он не только позаботился о полном провале «министерского» саммита, но и обвинил Италию и Испанию в том, что те сами виноваты в своих бедах, связанных с коронакризисом. Этот комментарий был высказан именно в тот момент, когда эпидемия в обеих странах находилась на пике своего развития, когда в Италии и Испании ежедневно умирали сотни людей — так что не удивительно, что на голландцев обиделся весь европейский Юг.
Массовые похороны, строжайшие ограничения, видеосюжеты из переполненных итальянских больниц, обошедшие тогда весь мир, сделали людей весьма чувствительными к малейшим политическим колебаниям. Сам Хекстра несколько позже тихонько признался, что «проявил недостаток эмпатии», но дело было уже сделано: итальянцы почувствовали себя брошенными Европой и стали отворачиваться от Евросоюза. Социологический опрос, проведенный в марте, показал, что 67% граждан Италии считают, что членство в ЕС, скорее, вредит их стране, чем помогает. Полтора года назад таких «евроскептиков» насчитывалось в Италии 47%.
С другой стороны, «экономных» северян в вопросе выделения помощи все чаще поддерживают их восточные соседи по ЕС: так, только что переизбранный президент Польши Анджей Дуда в одном из интервью заявил, что «если миллиарды евро будут бездумно выделяться каждому, кто об этом попросит, то членство в Евросоюзе может дорого обойтись полякам». Тоже причина для выхода из ЕС, хотя и прямо противоположная итальянской…
То, что Рютте на европейском паркете, несмотря на давнишний прокол своего министра финансов, все же продолжает требовать строжайших ограничений на выделение финансовой помощи пострадавшим от коронавируса странам, во многом объясняется культурными феноменами. В Нидерландах, так же, как и в других странах Северной Европы, прямая, открытая речь — это достоинство. В Южной Европе обычно выражаются более цветисто и длинно. То, что одним кажется честным обменом мнениями, другие считают бесцеремонностью и грубостью.
«От всех границ ты их отбивай — левый край, правый край, не зевай!»
Впрочем, для подобных грубых высказываний у Марка Рютте есть и еще одна, сугубо внутренняя, причина — его крайне шаткая позиция как руководителя голландского правительства. Он правит хрупкой коалицией, состоящей сразу из четырех партий, причем даже такое их количество не обеспечило ему собственного большинства в парламенте. В марте будущего года в Нидерландах состоятся очередные парламентские выборы, так что каждое его слово, высказанное в Брюсселе, скрупулезно взвешивается на весах избирательских симпатий и антипатий, каждое его высказывание может повлиять на то, кто станет очередным премьер-министром Нидерландов. А популисты, как левые, так и правые, буквально дышат «традиционным» партиям в затылок.
Рютте и Хекстра ведут настоящую гонку с политиками с левого и правого флангов голландского «калейдоскопа», которые в этой стране успели стать влиятельными задолго до того, как популизм стал модным во всей Европе. Эти политики — хоть ультра-леваки, а хоть неонацисты — давно уже подогревают в стране антиевропейские настроения.
«Ну, не нравятся нам африканцы»
Именно из-за необходимости противостоять популистам на их собственном поле, многие европейские лидеры нынче стали позволять себе высказывания, ранее просто немыслимые для дипломатов и политиков высокого уровня. Они ощущают необходимость продемонстрировать свою воинственность и бескомпромиссность собственным избирателям, а не то те проголосуют за радикалов. Уж те точно за словом в карман не лезут, им-то всегда было можно…
Проблема, однако, заключается в том, что подобными резкими высказываниями Рютте, Курц и все, кто решил «проявить твердость», играют на руку всё тем же популистам, но уже не своим, а южноевропейским. Скажем, бывший министр внутренних дел Италии Маттео Сальвини, лишившийся своего поста в результате политического скандала, использует любой риторический огрех «северян», чтобы раздуть национально-популистскую антиевропейскую кампанию в собственной стране и в Южной Европе в целом, представляя Италию «жертвой Брюсселя». Ситуация усложняется еще и тем, что восточноевропейские популисты, не вовлеченные напрямую в этот конфликт, тем не менее, изо всех сил стараются его подогреть. Да и вообще, уж если кто и мастер идиотских заявлений, так это они. Вроде одного восточноевропейского премьера (не будем указывать пальцем), пояснившего в интервью, почему его страна наотрез отказывается принять у себя хоть одного-единственного беженца: «Ну, не любим мы этих африканцев!».
Впрочем, собравшиеся в Брюсселе лидеры все же стараются как-то смягчить сложившуюся ситуацию. Тот же Себастиан Курц в интервью австрийскому телевидению пояснил, что он не обвинял ни одно государство в том, что у того, мол, «сломана система». Он-де просто очень переживает за итальянских друзей, за их конкурентоспособность, за их пенсионную систему, бюрократию и коррупцию.
Что ж, лучше поздно, чем никогда. Лишь бы не слишком поздно.
Борис Немировский, журнал „Neue Zeiten“ №08 (230) 2020
