Gesetzesentwurf zum datenschutz für arbeitnehmer
Прокатившаяся в прошлом году по Германии серия скандалов о тотальной слежке за сотрудниками торговой сети Lidl, телефонной компании Deutsche Telekom и железнодорожного концерна Deutsche Bahn наделала столько шума и так накалила страсти, что вопросом об эффективной защите персональных данных наёмных работников вынуждено было заняться федеральное правительство. Сегодня оно всерьёз намерено положить конец гипертрофированному любопытству работодателей, интерес которых охватывает уже самые интимные детали из жизни сотрудников предприятий и соискателей вакансий (Bewerber).
Ещё в ноябре 2009-го года министр юстиции ФРГ Сабине Лойтхойссер-Шнарренбергер (Sabine Leutheusser-Schnarrenberger, FDP), возмущённая незаконными анализами крови при приёме на работу, заявила о необходимости введения закона о защите персональных данных работника (Arbeitnehmerdatenschutzgesetz), в котором будет строго регламентирован объём информации о работающем по найму, поступающей в распоряжение работодателя. Вопросы о беременности или о том, какими противозачаточными средствами пользуется соискатель вакансии, а также о возможных психических расстройствах, перенесённых операциях и принимаемых медикаментах, на которые администрация Берлинского сената в прошлом году попросила ответить соискателей в письменной форме, должны быть категорически запрещены.
Как впрочем, и многие другие вопросы о состоянии здоровья человека, за исключением тех случаев, когда хроническое заболевание или прогрессирующий недуг могут негативно повлиять на профессиональную трудоспособность (способность работать по определённой профессии или на определённой должности в определённых условиях).
Ни один работодатель не имеет «абсолютного права на получение информации», – заявила г-жа министр в интервью одному из информационных агентств, которое скептически отнеслось тогда к требованию Лойтхойссер-Шнарренбергер. Ведь согласно коалиционному договору между правящими сегодня Германией христианскими демократами (CDU/CSU) и либералами (FDP) вопрос о защите персональных данных не входит в компетенцию министерства юстиции, а является прерогативой федерального министерства внутренних дел, очень сдержанно прореагировавшего на серию «шпионских скандалов» à la Lidl и Deutsche Telekom. Бывший министр внутренних дел Вольфганг Шойбле (Wolfgang Schäuble) осторожно высказался тогда лишь о необходимости соблюдения баланса интересов наёмных работников и работодателей в вопросе о защите личных данных. Весьма расплывчатая формулировка, надо заметить.
Но вот преемник г-на Шойбле на посту министра Томас де Мезьер (Thomas de Maiziere, CDU) оказался более решительным защитником интересов работающих по найму. В середине мая с его лёгкой руки был опубликован проект закона о защите персональных данных работника (Gesetzentwurf zum Arbeitnehmerdatenschutz), ядром которого стали пассажи о строгих правилах скрытого видеонаблюдения за сотрудниками на предприятиях.
С одной стороны министр хочет положить конец тотальному и бесконтрольному наблюдению («wilden Überwachung»). С другой же – он никак не может допустить ограничения интересов предпринимателей, рассматривающих скрытое наблюдение как инструмент борьбы с воровством, коррупцией и превышением должностных полномочий. В свете решения этой дилеммы новый законодательный акт предусматривает следующее:
– Скрытое и явное видеонаблюдение во внутренних помещениях производственных и торговых предприятий в будущем допустимо только в том случае, если у работодателя есть конкретные основания («tatsächliche Anhaltspunkte») подозревать работника в должностном преступлении.
– Тотальное прослушивание телефонных разговоров работников категорически запрещается, а контроль электронной почты, телефонных звонков и выходов в интернет допустим лишь в определённом объёме.
– GPS-наблюдение во время работы допустимо только в том случае, если оно оправдано производственными интересами или безопасностью сотрудника.
– Контроль состояния здоровья работника или соискателя вакансии возможен только с его (её) согласия и только в том случае, если определённый недуг может отрицательно повлиять на выполнение должностных обязанностей. При этом работодатель имеет право на получение весьма ограниченной информации – результат обследования, но не диагноз.
– Работодатель может воспользоваться имеющимися персональными данными своего работника только для того, чтобы предотвратить преступление. Сбор дополнительной информации личного характера возможен лишь при наличии конкретного подозрения. При этом весомость этого подозрения должна быть подтверждена соответствующей инстанцией, а методы слежки не переходить пределы разумного.
– Необоснованное скрытое наблюдение или незаконный сбор дополнительной информации чреваты денежными штрафами в размере до 300.000 евро.
Что же касается видеонаблюдения в местах организации массовых зрелищ, в общественном транспорте, на заправочных станциях, в торговых залах магазинов и т. д., которое стало реалией сегодняшней жизни, то федеральное правительство намерено всячески поддерживать эти «мероприятия» и даже значительно облегчить предпосылки их организации. Поскольку в данном случае речь идёт не столько о сборе персональных данных, сколько о борьбе с организованной преступностью, терроризмом и прочими болезнями 21-го века. Иными словами, видеонаблюдение должно помочь службам безопасности защитить собственность предприятий, а также обеспечить безопасность сотрудников, покупателей и клиентов.
Однако, с точки зрения уполномоченного правительством Германии по охране личных данных Петера Шаара (Peter Schaar) и профсоюзных организаций разработанный министром де Мезьер законодательный акт совершенно недостаточен. Так как он является лишь расширением действующего в Германии закона о защите данных (Bundesdatenschutzgesetz), а не отдельным законом о защите персональных данных работающих по найму (Arbeitnehmerdatenschutzgesetz), о необходимости которого упоминала министр юстиции прошедшей осенью. Но как говорится, спасибо и за это. Ведь дискуссии об эффективной защите личных данных ведутся в Германии уже в течение 26-ти лет. А найти золотую середину между необходимостью защитить производственные секреты и собственность предприятия и правовыми основами демократического государства ох как непросто!
Werbung
