Проект LASAISONRUSSE представляет вторую часть гастролей театра им. Евгения Вахтангова в Германии: 21-го мая 2014 года спектакль «Предательство» будет показан в MusicalTheater в Бремене, а с 23-го по 25-е мая на фестивале Ruhrfestspiele в Марле. Мы поговорили с исполнителем одной из главных ролей, артистом театра и кино Андреем Мерзликиным.
– Пьеса нобелевского лауреата Гарольда Пинтера «Предательство», так полюбившаяся немецкой публике, была впервые опубликована в 1978 году. Насколько она актуальна сегодня?
– Театр и кино всегда были продолжением действительности. Конечно, пьеса отражает то, что нас волнует, задевает наши сердца и души. Хорошо, если мы живём в век спокойствия, оттепели, потребления и т. д. Но приходят переворотные моменты. И, как ни странно, политическая активность может неожиданно привести артиста в форму. Невольно это отражается и в его творческих работах. Россия всегда находится на грани извержения, поэтому и наш художник всегда находится в боевой готовности.
– В конце прошлого года с успехом прошла первая часть гастролей «Предательства» в Германии. Каковы Ваши впечатления от здешнего зрителя?
– Германия – очень близкая к нам по менталитету и культуре страна. К тому же в зале много наших соотечественников или, по крайней мере, носителей русского языка. И играем мы здесь достаточно легко, искренне и свободно. Первый опыт наш показывает, что спектакль имеет успех, зритель его принимает. Всё-таки это спектакль репертуарного театра и он выигрывает на фоне второсортных антерпризных пьес, которые сюда часто привозят. И публика реагирует прекрасно! Нам было очень приятно, когда на спектакли приезжали люди не только из того города, где мы выступали, но и из соседних городов или даже совсем издалека, из Швейцарии, например.
– А что запомнилось? Были какие-то неожиданные моменты?
– После нескольких успешных спектаклей мы стали себя уже чувствовать уверенно, немного как сёрферы на волне. И тут в Баден-Бадене, где, вроде бы, представители русской культуры уже более ста лет живут, зал встретил нас полным молчанием. Мы растерялись, не понимали, как маневрировать на сцене. На следующий день там же был ещё один спектакль, и он прошёл с совершенно другим ощущением – зрители реагировали замечательно. Обычно на всех гастролях самые запоминающиеся спектакли – это первый и последний спектакль турне. Премьера прошла в Берлине, её мы играли немножко «на нервах». А самый успешный спектакль был в Штутгарте, когда мы, исполнители, сами чувствовали: «Да, сегодня спектакль удался». Поэтому уехали мы счастливые и с этим послевкусием ждём теперь майских спектаклей в Бремене и Марле.
– Ваше амплуа, стиль, выбор произведений менялись с годами. Как на Вас отразилась работа с таким маститым режиссёром, как Владимир Мирзоев?
– Безусловно, говоря о Мирзоеве, я говорю о качественном переходе на новый уровень. До этого были фильмы и сериалы – удачные или менее удачные. Но знакомство с Мирзоевым – это было знакомство с личностью, которая меняет мировоззрение артистов, меняет и укрепляет их творческое эго. Владимир Мирзоев – это художник, который владеет очень редкими, на мой взгляд, качествами. Образы, аллегории, символы, которые он вкладывает в свои произведения, заставляют зрителей ещё долгое время после спектакля думать о нём, пытаясь разгадать, что же хотели ему сказать. Потому что далеко не сразу находятся ответы на эти вопросы. Мирзоев – режиссёр-загадка. Именно это помогает его произведениям столь долго жить в зрительских умах и сердцах. И это мне очень импонирует и заставляет восхищаться им. Иногда я сам себе завидую, что мне выпало такое счастье с этим соприкоснуться.
– Вы часто играете не самых положительных персонажей. Джерри, Ваш герой в «Предательстве», не исключение.
– Для актера отрицательные роли более приятны. В них есть с чего стартовать. Но надо понимать, зачем ты это делаешь. Именно по отношению к Джерри у меня не было никаких вопросов о том, как я буду оправдывать своего персонажа. В данном случае я подошёл к этому достаточно функционально. В театре и в кино очень важно быть не только адвокатом, но и прокурором своей роли. То есть, если я играю роль носителя порока, я должен показать этот порок очень качественно. К чему приводят совершаемые нами действия. Как некрасиво иногда выглядим мы, наши поступки и слова.
– По сюжету Джерри изменяет своей жене с женой своего лучшего друга. Пинтер дал этой пьесе название «Предательство», но в современном обществе многие относятся к подобным ситуациям, как к чему-то повседневному.
– Адюльтер столь прочно вошёл в нашу обыденную жизнь, что многие не считают его чем-то чудовищным. И в этой роли мне очень хочется показать некрасивую сторону адюльтера, сделать так, чтобы он не казался чем-то нормальным и тем более чем-то украшающим нашу жизнь. С другой стороны, и негативный герой всё же может обладать обаянием. Но это уже в силу природных качеств артиста. (Смеётся) Во многом Джерри всё-таки искренен, инфантилен. Я пытался объяснить, почему он стал таким. Во многом, это результат ошибок воспитания. Поэтому он зачастую ведёт себя, как человек незрелый, по-ребячески. Я пытаюсь показать корни его поведения, поэтому в спектакле иногда проскальзывают детские нотки. Если зритель это видит, значит, мне это удалось. Я не могу сказать, что я как-то уж очень сознательно выбираю роли. Мне кажется, я уже давно ничего не выбираю, что Господь дает, то и беру. И мне в последнее время стало в определенной степени везти – и на прекрасных режиссеров, и на интересные сценарии, в которых мне даже предлагают заглавные роли. Поэтому я отношусь к данному этапу своей жизни с благодарностью. Появилась возможность направить накопленный потенциал в то самое русло, которое мне самому ближе всего.
Werbung
