«Я пришёл к тебе с приветом/ Рассказать, что солнце встало,/ Что оно горячим светом/ По ветвям затрепетало…» Это хрестоматийное стихотворение Афанасия Афанасиевича Фета (1820-1892), певца русской природы, все мы знаем со школьных времён. А с удивительной его жизненной историей, думаю, мало кто знаком.
Тайна рождения
Родился Афанасий Фет в 1820 году в Орловской губернии. Отцом его был… Вот здесь начинаются загадки. А история такова. Богатый орловский помещик Афанасий Неофитович Шиншов оказался в начале 1820 года в Германии, в Дармштадте. Здесь он познакомился с Шарлоттой Беккер, женой ассесора городского суда Иоганна Фёта. Между уже немолодым по тем временам 44-летним россиянином и 22-летней Шарлоттой вспыхнула страстная любовь. Настолько сильная, что молодая женщина оставила мужа и малолетнюю дочь и уехала с возлюбленным в Россию. Спустя пару месяцев после приезда влюблённых в поместье Шиншова родился мальчик, которого в церковных книгах записали как сына Афанасия Неофитовича. Родители обвенчались по православному обряду, когда мальчику было два года. Шарлотта при крещении приняла православное имя Елизаветы Петровны. Когда ребёнок подрос, его отдали в «престижный», как теперь говорят, немецкий частный пансион Крюммера, в Верро (ныне Выру) в Эстонии. Так и жил Афанасий Шиншов младший, наследник Орловского поместья.
И вдруг в 14 лет разразилась над подростком гроза. В пансион Крюммера, где учился мальчик, пришло письмо от отца, который сообщал, что отныне Афанасий считается не его, Шиншова, сыном, а дармштадского поверенного Фёта (Foeth), чью фамилию теперь должен носить. Вместе с именем будущий поэт терял и право на дворянство, на наследство. Всё терял, даже национальность: теперь он не русский, а немец, «гессендармштадский подданный». С раздражением он будет ставить подпись: «К сему руку приложил иностранец Фет».
Почему так случилось? По одной из версий, отец Шарлотты написал в российские властные органы, что дочь его, не расторгнув брака с Фётом, бежала в Россию, будучи беременной от законного мужа. Но зачем деду калечить жизнь внуку, да и дочери после 14 лет молчания? По другой версии сообщается, что при ревизии архивных материалов Орловской губернии вскрылось, что ребёнок родился за два года до венчания родителей, то есть был незаконнорожденным и, следовательно, не имеющим никаких прав на дворянское звание и имение отца или – по закону – отчима. До сих пор эта загадочная история не прояснена до конца и мнения биографов разнятся. Одни считают Фета по рождению немцем, другие – русским, третьи усматривают и еврейские корни.
Сломанная судьба
Афанасий, теперь Фёт, тяжело переживал удар судьбы. Начались насмешки однокашников, которые подросток переносил с болью. Изменился его характер, стал мрачным, замкнутым, раздражительным. В 1838 году он поступил на словесное отделение Московского университета, где проучился шесть лет и числился «студентом из иностранцев». Под влиянием университетского друга, будущего критика и поэта Аполлона Григорьева, в доме которого на Плющихе жил Фет, он начал писать стихи, а в 1840 году, в 20 лет, издал первую книгу «Лирический Пантеон», в которую вошли переводы произведений Шиллера, Гёте, Байрона. При публикации произошла перемена фамилии с Фёта на Фет: наборщики в типографии по ошибке напечатали в фамилии поэта «е» вместо «ё», и автор так и оставил написание своего имени.
Уже первый сборник был по достоинству оценён читателями и критикой. Белинский не раз отмечал талант поэта, заявлял, что «из живущих в Москве поэтов всех даровитее г-н Фет». Оценки маститого критика открыли молодому поэту двери в литературу. Он стал публиковать свои стихи в различных журналах, а через несколько лет с активной помощью Аполлона Григорьева подготовил новый сборник лирики.
Литературные успехи, естественно, радовали начинающего поэта, но укротить его «бунтующую» страсть не могли. Все стремления молодого человека были направлены на восстановление утраченных прав. Один из путей – военная карьера. Чтобы получить дворянское звание, по законам того времени, достаточно было иметь определённый воинский чин. В 1845 году талантливый и признанный поэт, к удивлению окружающих, оставил Москву и поступил на службу в один из кавалерийских полков, расквартированных в Херсонской губернии. До получения офицерского звания полагалось принять присягу на русское подданство, что Фет и сделал. Осуществилась, по крайней мере, одна из целей: восстановление российского гражданства. Но в остальном юношу преследовал злой рок: как только приближалось желанное звание, появлялся новый закон, поднимавший планку. Всё это приводило Фета в отчаяние. 11 лет продолжалась «ложная, труженическая, безотрадная жизнь».
Вечная любовь и тайна смерти возлюбленной
Во время службы на Украине Афанасий Фет в 1849 году познакомился с Марией (по другим данным – Еленой) Лазич, дочерью бедного помещика. Девушка была красива, умна, образована, музыкальна. Фет вспоминал: «Я скоро изумлён был её обширным знакомством с моими любимыми поэтами… Но главным полем сближения послужила нам Жорж Занд с её очаровательным языком… Только после некоторого продолжительного знакомства… я узнал, что она почти с детства любила мои стихи». В автобиографической поэме «Талисман» поэт описал помещичье имение, их встречи и беседы: «Мы говорили Бог знает о чём/ Скучают ли они в своём именье,/ О сельском лете, о весне, потом / О Шиллере, о музыке и пенье…» Скоро возникла взаимная любовь.
Фет писал другу: «Я встретил существо, которое люблю и, что ещё, глубоко уважаю… Возможность для меня счастья и примирения с гадкой действительностью…». Поэтическое чувство нашло отражение в стихах: «Среди людей так часто двое/ Равно постигнули земное,/Затем, что стали высоко,/ И оба сердца пышут страстью,/ И оба сердца рвутся к счастью,/ А счастье вечно высоко». И ещё: «Серебряная ночь глядела в дом…/ Она без свеч сидела за роялью./ Луна была так хороша лицом/ И осыпала пол гранёной сталью…»
Однако скоро наступило отрезвление. Фет видел, что не может себе позволить взять ответственность за семью, не имея твёрдого финансового положения: «Я ясно понимаю, что жениться офицеру, получающему 300 рублей, без дому, на девушке без состояния значит необдуманно и недобросовестно брать на себя клятвенное обещание, которого не в состоянии выполнить». Он старался сократить встречи и расстаться, Мария горько страдала. Поэт рассказывает о прощальном свидании: «Цветы последние в руке её дрожали;/ Отрывистая речь была полна печали,/ И женской прихоти, и серебристых грёз,/ Невысказанных мук, и непонятных слёз…»
Наконец, в 1851 году наступила страшная развязка: Мария погибла. Причём при трагических обстоятельствах, тайна которых до сих пор не раскрыта. Официальная версия такова. Летом, когда почти вся прислуга находилась на полевых работах, Мария с младшей сестрой оставались в доме. Лёжа с книгой в лёгком кисейном платье на диване, она закурила и неосторожно бросила ещё не погасшую спичку на пол. От неё загорелось платье. Заметив огонь, девушка выскочила в сад, отчего пламя разгорелось ещё сильнее. На крики младшей сестры прибежали люди, отнесли обгоревшую девушку в комнаты. Ожоги были настолько сильны, что через четыре дня Мария скончалась. Последними словами её были: «Сохраните письма» и « Он не виноват». Такова основная версия, рассказанная самим поэтом. По другой версии, смерть девушки была не случайностью, а самоубийством. Например, передавался слух, что Мария заранее убрала цветами гостиную, в которой часто сиживала с любимым, зажгла все свечи и одну из них бросила на своё платье. Да и в официальной версии слишком много загадочных обстоятельств: отсутствие прислуги в доме, легко возгорающееся кисейное платье, «нечаянно» брошенная непогасшая спичка. Наконец, что означали слова, сказанные перед смертью: «Он не виноват»? Тайна гибели влюблённой девушки не раскрыта до сих пор.
Так закончилась первая и единственная любовь поэта. В течение долгой жизни он не смог больше встретить столь близкую душу. Все лирические стихи Фет посвящал лишь ей, Марии Лазич. Среди них такие известные как «Старые письма», «Ты отстрадала, я ещё страдаю…», «Нет, я не изменил. До старости глубокой…». Уже в конце жизни, в 1878 году, он пишет: «… И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить,/ Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить…». Незнакомый с биографией Фета критик начала ХХ века Саводник прозорливо писал, что лирические стихи «навеяны воспоминаниями о какой-то юношеской любви, погибшей по его вине и оставившей в душе поэта никогда не заживающую рану». За Фетом даже закрепилось прозвание «певец печали».
Литературные успехи
В 1853 году Фет добился перевода в гвардейский лейб-уланский полк, расквартированный недалеко от Петербурга. Появилась возможность часто бывать в столице, произошло сближение с редакцией журнала «Современник», где он печатался, завязались литературные знакомства – с Тургеневым, Некрасовым, Гончаровым. В 1850 году опубликован подготовленный ещё три года назад сборник стихов. Через несколько лет, в1856 году, вышел третий сборник под редакцией И.С. Тургенева, получивший высокую оценку Некрасова: «Смело можно сказать, что человек, понимающий поэзию…, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнёт столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г-н Фет». Критики провозгласили поэзию Фета знаменем «чистого искусства». Положительными отзывами пестрели журналы всех направлений.
Продолжение следует.
