«Как выглядеть моложе своих лет?» – рано или поздно любая женщина задается подобным вопросом. Женщины, а сегодня к их числу примкнули и мужчины, зачастую переоценивают роль внешности в обществе, подвергаясь при этом всевозможным комплексам. «А вдруг я ему не понравлюсь?» – терзается мыслью ОНА, проводя критическим взглядом ревизию лица и недовольно оглядывая параметры фигуры. «А вдруг я не произведу на нее должного впечатления?» – волнуется ОН, пытаясь втянуть выпирающий живот и безуспешно разглаживая мешки под глазами. Эти вопросы, словно тест на качество и серийную пригодность, заставляют задуматься каждого, причем, с годами все сильнее и настойчивее. Что делать, если ответ кажется очевидным, и ничего хорошего не предвещает?
Всем хочется нравиться, а женщинам – особенно. Такова женская натура, связанная с вполне естественным желанием. Любое поражение объясняется на все случаи жизни обоснованной мантрой: «Чем больше нравишься – тем меньше опасностей поджидает в окружающем мире». А женщина, по привычке считающаяся слабым существом, испытывает вполне объяснимый страх перед социумом: не понравишься – съедят! Действенным и универсальным средством для решения личностных проблем все чаще становится изменение внешних параметров. Как уверены многие: новое лицо и изящная фигура способствуют мгновенному разрешению насущных проблем и гарантируют безоблачную жизнь и счастливое будущее.
Высокий спрос на коррекцию внешности и не всегда оправдывающиеся последствиями хирургического вмешательства надежды заставили меня задуматься: а так ли всемогуща пластическая хирургия, и что стоит в действительности за потребностью к изменению внешних данных. Поэтому я обратилась к одному из ведущих пластических хирургов Германии, доктору медицины Норберту Кания (Dr. med. Norbert Kania), работающему в известной в Германии клинике «Clinic im Centrum Frankfurt».
Коррекция внешности – что за этим стоит
Пластическая хирургия – это интимная область косметической медицины, т.к. затрагивает не только внешность пациента, но и его душу. Для изменения внешности достаточно внутреннего посыла человека, и часто откорректированные элементы тела или лица могут послужить ключевой точкой для отсчета новой жизни.
В наше время пол пациентов, решившихся на пластические операции, унифицировался, и в традиционный поток пациенток влился существенный приток мужчин в возрасте от 35 и выше. А это – ни много ни мало – около 30 процентов от общего количества клиентов. Высокий уровень стандартов вынуждает мужчин соответствовать заданным в обществе параметрам, а темп жизни не позволяет в полной мере содержать себя в порядке.
Наиболее частые просьбы мужчин заключаются в липосакции (отсосе жировых отложений) на боках и на животе, липомоделировании фигуры для создания желаемых контуров тела, удаления отечных мешков под глазами, коррекции формы шеи. В подобном хирургическом вмешательстве нуждаются пациенты, ведущие офисный образ жизни, нацеленные на карьерный рост, регулярно общающиеся с клиентами и публичные персоны.
Глядя на мужчину с едва проглядывающими сквозь набрякшие веки глазами, с нездоровым цветом отекшего лица и плохой кожей, можно предположить, что он всю ночь пил, гулял и непонятно чем занимался. Пациент с нависающими на брюками, выпирающими из-под галстука жировыми складками и с формой груди, напоминающей женскую, в наши времена – обычное явление. И каждый раз хочется спросить: «Неужели вам не выкроить из вашего напряженного графика нескольких часов в неделю для посещения спортивного зала или бассейна, не воздержаться от лишней кружки пива, не перейти на сбалансированную диету и не подумать о здоровом образе жизни?». Неужели намного лучше положить себя под нож, заплатив при этом немалую сумму? Скальпель – это всего лишь орудие производства в руках хирурга, это насильственный над телом и искусственный метод приведения внешнего вида к желаемым результатам.
Но если мужчина сам не поймет, что в его возможностях обойтись и без хирургических операций, мы тоже не в силах превратить его из бесформенной массы в вечного юного красавца и секс-символа – злоупотребления имеют особенности проявляться в виде регулярных последствий. Пройдет время и при несоблюдении наших рекомендаций пациенту снова придется ложиться на операционный стол.
Рекламная внешность – гарантия успеха
Возраст пациенток колеблется в границах от 18 до 80 лет. С 18-летними вопрос обстоит достаточно стандартно: каждая страдает по поводу формы носа, ушей, маленькой груди. И как ни странно – уже намечаются или отчетливо диагностируются жировые отложения на боках и бедрах. Если без ограничения поглощать фастфуд и мало двигаться, то характерный для молодых лет активный обмен веществ, эластичность и упругость кожи дадут серьезный сбой.
Касательно же коррекции формы груди, носа и ушей или вообще нелепого вопроса «Что вы посоветуете мне изменить?» На подобный вопрос я сразу отвечаю – ничего. Если посетительница не в курсе, как ей хотелось бы выглядеть, я, тем более, не возьмусь за нее. В этом случае, начинать нужно с содержимого головы, а не с длины носа. Не могу же я перекраивать весь ее облик – я несу ответственность за последствия. А женщина все равно останется недовольна, т.к. сама не знает, чего добивается.
Поэтому, я должен уяснить, просьба женщины – это не истеричная прихоть или влияние рекламы на податливую психику, а сознательный и обоснованный мотив, реализация которого принесет выгоду во многих отношениях. Зачем вносить изменения во внешность, проводя тяжелые и дорогостоящие операции, если иная форма носа или ушей не привнесет в облик ничего принципиально нового.
К нам часто приходят женщины, побывавшие на консультации у других хирургов. Печальный опыт приводит их к мысли, что многие врачи искомого профиля, представляя востребованную область эстетической медицины и часто видя перед собой колеблющуюся пациентку, заранее потирают руки и с блеском купюр в глазах делят тело на зоны финансирования: от лба до носа – пять тысяч, от подбородка до груди – 10, от груди до талии – 20. Некоторые из моих коллег применяют запрещенные приемы, оказывая на растерянную женщину психологическое давление – скидки на стоимость услуг, имеющие силу только в ближайший месяц.
Я не приемлю подобные махинации – скидки предлагают на товары, а не на состояние здоровья. Поэтому, я для начала выясняю: является это желание индивидуальным, и чем оно продиктовано. Нередко выясняется – на операции настаивает друг, партнер, спутник жизни, подруга. А если друг, партнер, спутник собьются с пути, пойдут другой дорогой, на их место придут следующие, женщина снова согласится к перекройке внешности и, потакая чужой прихоти, будет кромсать себя всю жизнь? Многим не хватает уверенности в себе, самодостаточности, элементарного кругозора, позволяющего понять, что счастье и успех чаще всего зависят не от разреза или формы глаз и ушей.
Громадное влияние на умы и психику сегодняшних молодых людей оказывает реклама – доступный и легализированный наркотик. Он страшен тем, что доступен, разрешен к свободной продаже, а его потребление поощряется и приветствуется. Подбираются идеально вписывающиеся в клише медийных красавиц модели, жертвам промоушна навязываются искусственные образы, в подсознание внедряются коммерческие идеалы. Мало кому приходит в голову, что с экрана или со страниц глянцевых журналов к нам обращаются «фотошопные» и компьютерные «идеологические плакаты» с красивым лицами и идеальными фигурами, со счастливой судьбой и отсутствием сложностей. Внешность – это тоже товар, как своеобразный пропуск в мир мыльной блистающей жизни.
Собственное желание – еще не гарантия
Среди пациентов действительно есть люди, нуждающиеся в корректировке отдельных элементов лица. Например, одна из пациенток, имея от рождения крючковатую форму носа, пять лет получала психотерапевтическое лечение, пока не созрела к мысли об операции. Новый нос убрал все комплексы. Через некоторое время женщину нельзя было узнать – она не только изменилась внешне, достигнутая цель в корне изменила ее представление о жизни. Из постоянно депрессирующей личности она превратилась в уверенного в себе человека, знающего, чего она хочет от жизни.
Если я замечаю, что пациент страдает психическим расстройством, я пытаюсь выяснить степень риска, т.к. послеоперационный период может негативно сказаться на и так неблагоприятном анамнезе. История болезни человека – это его приватная зона, и без обоснованных аргументов я не имею права вмешиваться в его частную жизнь. За последствия не ручается никто, и вместо радости за пациента после успешно проведенной операции я получу сплошные проблемы.
Пациентам, принимающим антидепрессанты или психотропные средства, я вообще отказываю. Причина психического заболевания часто не связана с внешними данными человека, а вот какой новый виток может дать заболевание после операции – неизвестно. Конечно, обследование перед такими операциями должно заключаться не только в проведении общей диагностики – неплохо бы еще убедиться в адекватности пациента. Но пока это не разрешено.
Одной из пациенток была сорокалетняя женщина – модельный агент. Черты лица и параметры тела – ее рабочий инструмент, карьерный рост зависит от внешних данных. Женщина никак не соглашалась понять, что изящная стройность и пикантная худоба в 18 лет в 40 смотрятся как изможденность и нездоровая дистрофичность. При всей моей квалификации и многолетнем опыте я не могу вернуть сорокалетней женщине подростковую упругость тела и придать коже юную шелковистость и естественный глянец. Я не умею поворачивать время вспять.
Женщины, чья профессиональная реализация основана на категоричных требованиях к внешним данным, должны понимать, что выбранный ими трудовой путь не долог – на смену всегда придут другие. Мне постоянно приходится совмещать мои прямые обязанности пластического хирурга и косвенные – психотерапевта, потому, что за каждым пациентом стоит его история и его судьба, каждый декларирует завышенные запросы, продиктованные вступающей в конфликт с реальностью фантазией.
Время и пластическая хирургия – кто одержит победу?
Среди общего числа посетителей преобладающее количество – абсолютно адекватные люди, по ряду объективных причин недовольные своим телом. У меня много пациенток с двумя или тремя детьми. Ухоженные женщины с хорошим положением в обществе, но с безобразными растяжками на теле и совершенно бесформенной и отвисшей грудью – кормление сказывается негативно на форме груди и качестве кожи. Как ни крути, каким спортом ни занимайся, но растяжки не убрать, а грудь естественным путем не восстановить. Или же после беременности может развиться варикоз вен – кому понравятся ноги с выпирающими узлами синюшных вен?
У женщин за 40 я берусь корректировать лицо. Но очень не рекомендую делать сплошную подтяжку кожи, т.к. она часто делает заметным посещение пластического хирурга. Операция прошла успешно, если на лице не видны следы хирургического вмешательства. Неподвижная, слово посмертная маска с полным отсутствием мимики явно не решит проблему и не вернет женщине молодость. Не раз приходилось встречать женщин, при взгляде на которых сразу появляется мысль: «Что от нее останется, если убрать всю эту декорацию?» Моя задача заключается в создании естественного лица, а метод – в коррекции отдельных элементов: подтяжка мешочных нижних век, кожи вокруг носа, инъекции биогелей для придания формы губам и ликвидации морщин вокруг глаз.
И здесь не обойтись без психотерапевтического подхода. Пациентка в 55 лет желает выглядеть на 10 лет моложе. Я объясняю: внешне вы помолодеете, но ваш биологический возраст идет дальше, происходят необратимые процессы, и через несколько лет вы опять будете выглядеть на свои годы, может с небольшой поправкой. Еще никто не научился останавливать время. Вы готовы к этому? Старость неизбежна, и чем сильнее женщина пытается противостоять ей внешне, тем тяжелее осознать ее бескомпромиссность.
Реконструктивная хирургия, как последняя надежда
Самыми тяжелыми пациентами являются жертвы несчастных случаев, автомобильных катастроф, ожоговые больные и женщины с удаленной грудью после раковых операций. Ко всем нужно найти особый и очень деликатный подход – испытавшие шок, раздавленные судьбой, потерявшие надежду, видящие в пластическом хирурге Господа Бога. Мы не имеем права не протянуть им руку помощи. Эта хирургия относится к разделу реконструктивной. По методу и технологии реконструктивные операции ничем не отличаются от косметических, но пациентка при реконструкции удаленной после раковой операции груди находится совершенно в другом психическом состоянии, чем просто желающая откорректировать формы женщина. И мы это должны учитывать, потому что при косметической операции груди женщина намерена повысить качество личной жизни, а при реконструктивной – просто вернуться к жизни. Эти операции оплачиваются государственными медицинскими кассами.
Реконструктивные операции для восстановления лица после несчастных случаев отличаются высокой степенью сложности. Очень тяжело восстанавливать нос. Для этого нужно натягивать кожу со лба, вживлять искусственные хрящи, придавать носу форму, убирать складки кожи, создавать носогубные линии. К слову, рисунок лица после травмы восстановить вообще невозможно. В частности, после ожогов. Трансплантация кожи с тыльной стороны ладони и ягодиц – единственный источник сырья. И далее, приходится самым банальным образом лепить щеки к носу, уши к голове, губы к ротовому отверстию. Но это уже никогда не будет настоящим лицом в привычном понимании этого слова. Так что, не верьте триллерам – это большей частью косвенная реклама пластической хирургии.
Есть еще одна категория клиентов, которые без сомнения являются больными людьми – это трансексуалы. Сейчас я в этой области не практикую, но, работая главным врачом центральной больницы, провел ряд операций. Ко мне приходили пациенты с мольбой – помогите, моя душа попала в чужое тело. Ну что тут скажешь?
Во-первых, это очень сложный и многоступенчатый комплекс операций. Во-вторых, работа над таким пациентом требует громадной деликатности и понимания. Таких пациентов мы отправляем на экспертизу, состоящую из двух этапов: психологической – на вменяемость, и гормональной. Кроме этого, проводится ретроспективное изучение жизни больного, к процессу обязательно будут подключены родственники. Если блеснет хоть один лучик надежды, пациента пытаются лечить. Иногда лечение проходит успешно. Но в ряде случаев это действительно перекос в природе – в теле человека живет существо противоположного пола.
После принятия окончательного решения пациента направляют на психологическую подготовку к операции, и параллельно начинается сложный юридический процесс по перемене паспорта, имени, пола… Должен заметить, что государственные больничные кассы оплачивают обследование, предварительное лечение, все операции и послеоперационный реабилитационный период, считая, что необходимость вызвана тяжелым врожденным душевным расстройством. Весь цикл оценивается от 80 тыс. евро и выше.
Нередко приходится оказывать попутную помощь родственникам – не каждому родителю легко смириться с мыслью, что любимая дочь исчезнет навсегда, а вместо нее придет сын. Кстати, не знаю, чем объяснить, но изначальных женщин, просящих изменить пол, значительно больше, чем изначальных мужчин. Это приятные эмансипированные интеллигентные женщины, считающие себя людьми мужского пола и довольно успешно вписывающиеся в новую ипостась. Правда, с физиологической точки зрения они не могут быть полноценными мужчинами, да и вся последующая жизнь связана с приемом гормонов. Собственно, как и у изначальных мужчин. Но операции, превращающие мужчину в женщину, как и подготовка к ним, очень сложные. И часто перерожденные женщины ведут себя в некоторых ситуациях, как дооперационные мужчины – сознание трансформируется намного медленнее, чем меняется тело.
И в заключение…
Трудно понять, что побуждает женщин к такому ответственному шагу, как пластическая операция. Наверное, у каждой есть причины стремиться изменить внешность. Кто-то хочет стать привлекательнее, кто-то пытается избавиться от комплексов, кто-то надеется наладить личную жизнь. Одним это удается, другим – нет. Но всегда после операции жизнь женщины меняется.
Пластические хирурги помогают избавиться от врожденных или приобретенных изъянов. Но значит ли это, что пластическая хирургия стала помогать людям становиться такими, какими они хотят себя видеть, не причиняя при этом какого-либо вреда их здоровью?
