Так характеризовал в стихах А.С. Пушкин своего учителя поэзии. В.А. Жуковский (1783-1855) известен не только как поэт, но и как переводчик, как один из основоположников российского романтизма и современного русского литературного языка, наставник будущего императора Александра II.
Продолжение. Начало в №11(233) и № 12(234)
Между Дерптом и Петербургом
В 1813 году к Жуковскому в Холх приехал давний товарищ А.Ф. Воейков. Василий Андреевич принял живейшее участие в его судьбе, помог получить должность профессора русской словесности в университете Дерпта (ныне Тарту). Воейков завоевал симпатии семьи Протасовых и просил у Екатерины Афанасьевны руки её дочери Александры. Получил согласие и после венчания отправился вместе с Протасовыми в Дерпт по месту работы.
Через месяц к ним присоединился Жуковский, но Екатерина категорически возражала против его присутствия, и он уехал в Петербург, где был с радостью встречен друзьями. Однако часто возвращался к Протасовым, подолгу гостил у них. Так несколько лет метался он между Дерптом и Петербургом, пытаясь добиться согласия Екатерины на брак с её дочерью Машей, которая тоже влюбилась в него, но не могла противиться воле матери. Наконец, влюблённые смирились со своей участью и дали зарок отказаться от своих надежд и заменить любовь «влюблённой» дружбой.
Жуковский, получив приглашение на службу к вдовствующей императрице Марии Фёдоровне, окончательно обосновался в Петербурге. В это время состоялась его первая встреча с А.С. Пушкиным. 19 сентября он пишет Вяземскому: «Я сделал ещё приятное знакомство! С нашим молодым чудотворцем Пушкиным. Он мне обрадовался и крепко прижал руку мою к сердцу. Это надежда нашей словесности… Нам всем надобно соединиться, чтобы помочь вырасти этому будущему гиганту, который всех нас перерастёт…». Знакомство продолжилось, и в 1820 году Жуковский преподнёс молодому поэту в честь окончания поэмы «Руслан и Людмила» свой портрет с надписью «Победителю ученику от побеждённого учителя».
Той же осенью Жуковский участвовал в создании литературного объединения с шутливым названием «Арзамас».
«Арзамас»
История такова. В литературных кругах давно уже шло противоборство двух течений. С одной стороны, славянофилы — «архаисты», приверженцы старого языка и литературных форм, объединившиеся в 1811 году в общество «Беседы любителей русского слова» под руководством министра народного просвещения, президента Российской Академии А.С. Шишкова. С другой — «карамзинисты», сторонники новых веяний и нового языка.
В сентябре 1815 года состоялась премьера комедии «Липецкие воды» князя А.А. Шаховского, одного из активных «архаистов». В пьесе пародированы были Жуковский, выведенный в роли стихотворца Фиалкина, Уваров — граф Ольгин, Василий Пушкин —Угаров. Жуковский спокойно воспринял сатиру, но друзья были возмущены, решили создать собственное общество в противовес «Беседам».
14 октября в доме С.С. Уварова собрались Д.Н. Блудов, А.И. Тургенев, В.А. Жуковский, Д.В. Дашков, С.П. Жихарев. Эту дату и это собрание считают рождением нового общества. После того, как Блудов прочитал своё «Видение в арзамасском трактире», возникшее под влиянием поездки в Арзамас, где в гостинице он, якобы, слышал беседу местных любителей литературы, родилось название «Арзамасское общество безвестных людей», или «Арзамас».
В таком же весёлом, шутовском ключе Жуковский с Блудовым составили устав общества. В него вошло со временем около 20 человек; среди них литераторы (В.А. Жуковский, К.Н. Батюшков, В.Л. и А.С. Пушкины, П.А. Вяземский), государственные деятели (С.С. Уваров, Д.Н. Блудов, Д.В. Дашков, А.И. Тургенев), будущие декабристы (Н.М. Муравьёв, Н.И. Тургенев, М.Ф. Орлов). Члены общества именовались «Их превосходительства гении Арзамаса» и в то же время «гуси», так как эмблемой общества был избран гусь (город славился гусями). «Гуси» должны были иметь прозвища, взятые из баллад Жуковского. Так, Тургенев получил имя «Эолова арфа», Жуковский — «Светлана», А. Пушкин — «Сверчок» и т.д. Неизменным секретарём общества оставался Жуковский. Каждое собрание он надевал красную шапку и описывал происходящее в шутливых протоколах. «Мы объединились, — вспоминал Жуковский, — чтобы хохотать во всё горло, как сумасшедшие; и я, избранный секретарём общества, сделал немалый вклад, чтобы достигнуть этой главной цели, т.е. смеха; я заполнял протоколы галиматьёй, к которой внезапно обнаружил колоссальное влечение». На заседаниях высмеивали в эпиграммах и сатирах сторонников и участников «Беседы», читали свои сочинения. Много было шуток, розыгрышей. Собрания завершались обедом, на котором подавали гуся в честь арзамасского символа и распевали написанную Дашковым кантату с рефреном: «Хвала тебе, о Шутовской!» в насмешку над Шаховским.
Были и серьёзные моменты. В феврале 1816 года «Арзамас» посетил Карамзин, приехавший в Петербург с рукописью своего труда «История государства российского». Арзамасцы были в восторге от прочитанных отрывков Карамзина, избрали знаменитого писателя-историка «почётным членом» общества, а тот писал в Москву: «Сказать правду, здесь не знаю ничего умнее арзамасцев: с ними бы жить и умереть». На одном из заседаний, а именно, 6 января 1817 года, Тургенев зачитал указ императора Александра, в котором значилось, что «штабс-капитану Василию Жуковскому,… обогатившему нашу словесность отличными произведениями», назначается пожизненная пенсия в четыре тысячи рублей в год «для доставления нужной при его занятиях независимости…». Арзамасцы устроили по этому поводу настоящий праздник.
Но время шло и меняло приоритеты. В 1816 году была закрыта «Беседа», так что пропал смысл полемики с ней. В 1817 году в «Арзамас» вступили будущие декабристы, которые попытались придать обществу более серьёзный характер. Жуковский отмечал: «До тех пор, пока мы оставались только буффонами, наше общество оставалось деятельным и полным жизни; как только было принято решение стать серьёзными, оно умерло внезапной смертью». В конце 1817 года разъехались из Петербурга активные участники. Последнее заседание общества состоялось в апреле 1818 года.
Конец любовной лирики
А что Маша? Она страдала от одиночества и пьяных выходок Воейкова, мужа сестры. Спасеньем стало предложение, сделанное ей профессором медицинского факультета дерптского университета, немцем из Голландии Иоганном Мойером. Жуковский знал его и одобрил выбор, хотя и с болью в сердце. В январе 1817 года состоялось венчание. Василий Андреевич тяжело переживал крушение своих надежд и мечтаний. В письме к Тургеневу он сетует: «Старое всё миновалось, а новое никуда не годится… Душа как будто деревянная. Что из меня будет, не знаю. А часто, часто хотелось бы и совсем не быть. Поэзия молчит».
Но жизнь продолжалась. Жуковский получил предложение стать учителем русского языка молодой супруги Великого князя Николая Павловича прусской принцессы Шарлотты, в православии Александры Фёдоровны, и 22 октября 1817 года дал первый урок своей царственной ученице. Теперь все силы его были направлены на преподавание. Он увлёкся составлением русской грамматики, и «это занятие так меня высушило, — пишет он, — что с трудом возвращаюсь к своей поэзии…». Но не оставлял, по мере возможности, переводов; из них наиболее яркие — «Орлеанская дева» Шиллера и «Шильонский узник» Байрона.
И неожиданный удар! Казалось бы, ничто не предвещало беды. В конце февраля 1823 года Саша отправилась в Дерпт, чтобы присутствовать при родах сестры. Жуковский взял неделю отпуска и поехал с ней. 25 февраля они прибыли в Дерпт, а по окончании отпуска он вернулся в Петербург. И через несколько дней получил известие о смерти Маши. Снова мчится в Дерпт, теперь уже на могилу. Он пишет родственнице: «Её могила — наш алтарь веры, недалеко от дороги, и её первую посетил я. Покой божественный, но непостижимый и повергающий в отчаяние… Но, право, в небе, которое было ясно, было что-то живое. Я смотрел на небо другими глазами; это было милое, утешительное, Машино небо». Вместе с ней был похоронен ребёнок, мальчик, родившийся мёртвым.
Жуковскому передали её прощальное письмо. «Друг мой! — писала она. — Это письмо получишь ты тогда, когда меня подле вас не будет… Тебе обязана я самым живейшим счастьем, которое только ощущала!.. И всё, что ни было хорошего, всё была твоя работа… Знай, что я всё чувствовала и всё ценила. Теперь — прощай!». И Жуковский отозвался: «Ты удалилась,/ Как тихий ангел;/ Твоя могила,/ Как рай, спокойна!/ Там все земные/ Воспоминанья,/ Там все святые/ О небе мысли…» Это было последнее стихотворение Жуковского, посвящённое любимой. Время любовной лирики закончилось для него со смертью Маши.
Вторая часть жизни Жуковского
Начался совсем другой период его жизни. Постараемся как можно короче изложить его, поскольку рассказ наш довольно затянулся.
Наставник наследника престола
В июле 1824 года Жуковский был назначен наставником будущего императора Александра II. Но сразу приступить к своим обязанностям он не смог из-за расстроенного здоровья и выехал на лечение в Бад-Эмс. Здесь он встретился со своими друзьями — художником Рейтерном и будущим биографом Зейдлинцем, который дал такую характеристику поэту той поры: «Тихая меланхолия, наполнявшая душу Жуковского со смерти Марии Андреевны, только изредка вырывалась наружу в беседах с некоторыми друзьями, в обществе же он казался весёлым и внимательным. Сидя в турецком халате на диване, с поджатыми под себя ногами, покуривая табак из длинного чубука с янтарным мундштуком, он походил на турецкого пашу, к чему много способствовала сложение его головы и несколько желтоватое лицо его».
Внутренняя печаль Жуковского еще более усилилась после смерти в 1829 году сестры Маши Александры. Творчеством пытался он заглушить душевную боль; предпринял переложение в стихах повесть Ламот-Фуке «Ундина», одного из лучших произведений немецкого романтика; написал в шутливом тоне сказки: «Спящая царевна», «Война мышей и лягушек», «Сказка о царе Берендее».
Смерть Пушкина
И еще один удар довелось пережить Жуковскому: в январе 1837 года скончался его любимый поэт А.С. Пушкин. Василий Андреевич предпринял всё возможное и невозможное, чтобы предотвратить дуэль, но, несмотря на все усилия, избежать её не удалось. Последние дни неотлучно находился он у постели умирающего поэта. После смерти Пушкина Жуковский привёл в порядок оставшиеся рукописи, подготовил к печати полное собрание сочинений.
Поездки в Европу
Не раз выезжал Жуковский в Европу и по служебной надобности, и на лечение. К сорока годам здоровье его расстроилось: стали мучить одышка, слабость. Он надеялся с помощью лечения «на водах» восстановить угасающие силы. Несколько раз бывал на курортах Германии, преимущественно, в Бад-Эмсе, а оттуда совершал путешествия по всей Европе. Получив назначение наставника царевича, ездил в Германию специально для подготовки программы обучения, закупки учебного материала. Кроме того, бывал в Европе в свите императора и его супруги, которой он давал уроки русского языка.
Продолжал он, но не так интенсивно, как ранее, творческую работу: делал перевод только что вышедшей в свет драматической поэмы Фр. Гальма «Камоэнс». В период работы над поэмой у него начала проявляться «религиозная мечтательность», пришедшая на смену романтизму молодости. Поэзия стала для него «земною сестрой небесной религии».
Благотворительность
Все биографические источники подчёркивают благотворительную деятельность Жуковского. Он старался употребить своё положение при дворе для облегчения участи нуждающихся в помощи. Так, не раз обращался с письмами к императору с просьбой о помиловании осуждённого на казнь декабриста Н.И. Тургенева, скрывавшегося за рубежом, принимал активное участие в помощи декабристам, с которыми встретился в Сибири во время путешествия по стране с наследником. Кроме того, содействовал освобождению от крепостной зависимости Тараса Шевченко, отпустил на волю своих крепостных.
Женитьба
Наследник вырос, наставник ему больше не требовался. В 1840 году Жуковский вышел в отставку и уехал в Германию. На следующий год он женился на 19-летней Елизавете Рейтнер, дочери своего давнего приятеля, талантливого живописца родом из прибалтийских немцев, имевшего статус придворного художника с позволением работать и за рубежами Российской империи.
Возле тестя поселился в Дюссельдорфе Жуковский с молодой женой. В июне родилась дочь Александра. После родов здоровье Елизаветы Евграфовны расстроилось, и, по совету врачей, семья переехала во Франкфурт-на-Майне. Часто навещал Жуковского Гоголь, останавливался в его вилле в Заксенхаузене. Оба писателя не прекращали работу: Жуковский над переводом «Одиссеи», Гоголь — над «Мёртвыми душами». 1 января 1845 года Елизавета родила сына Павла. Здоровье поэта всё ухудшалось: «биение сердца, прерывчатый пульс, кровотечение, одышка, слабость…», к тому же началось «ослабление глаз». И здоровье жены становилось хуже: «беспрестанная тоска физическая, выражающаяся в страхе смерти, и беспрестанная тоска душевная…».
В 1848 году семья Жуковских переехала в курортный город Баден-Баден. Несмотря на недомогания, поэт продолжал работать, сделал перевод «Одиссеи» Гомера, начал роман «Агасфер, или Вечный жид». Но закончить его не успел.
Василий Андреевич Жуковский скончался в 1852 году в возрасте 69 лет. Был похоронен на кладбище Баден-Бадена, через полгода перезахоронен в Петербурге в Александро-Невской лавре рядом с могилой Карамзина.
Желающие подробнее ознакомиться с жизнью и творчеством поэта могут почитать в интернете интересную подборку «В.А. Жуковский в воспоминаниях современников», изданную в 1999 году, в том числе включающую в сокращённом виде первую биографию поэта, написанную его другом К.К. Зейдлицем. Кроме того, представляет интерес подробная биография Жуковского, созданная В.В. Афанасьевым и опубликованная в серии ЖЗЛ.
Елена Кутузова, журнал „Neue Zeiten“ №01 (235) 2021
